Любовь по науке, или на практику в другой мир

— Да все равно, что он не истинная пара тебе! — говорила Марена. — Но он… — она даже сложила руки у груди в несвойственном ей молитвенном жесте. — Самый лучший, самый красивый и умный мужчина!

— Гарвер тоже ничего… — встряла я.

— Гарвер твой — свободный дракон! И этим все сказано! Он не в состоянии выполнять правила, а без правил семейная жизнь превращается в ад, — назидательно парировала Марена.

— Но Гарон тоже их не больно-то соблюдает! — не сдавалась я. — Вы сами видели, как он воспользовался всеми лазейками!

— Ну так и радуйся! — встряла Арсина. — Он ничего не нарушил, но нашел способ победить. А раз так старается, раз проявляет такую изворотливость, значит…

— Действительно хочет тебя, — решительно закончила за нее Марена.

При словах, что «Гарон меня хочет» я попробовала покраснеть. Но не позволила себе такой роскоши, как-то удалось сдержаться.

Вот, кстати, что хочет — вполне вероятно. Я вполне привлекательная, а Гарон — знойный дракон. Это, впрочем, тоже далеко от настоящей любви. Так же, как и холодные логические эксперименты. Ну, может, разве что… чуть-чуть поближе.

В общем, девчонки переглядывались, видя мою реакцию на свидание с деканом. В итоге замолчали, перестали спорить и просто помогли мне выбрать платье.

Голубое, с темно-синими узорами. Не совсем вечернее, но более нарядное, чем наши обыденные форменные платья. На груди был треугольный вырез, красиво подчеркивавший мои хрупкие ключицы и тонкую шею. Рукава — три четверти, расширявшиеся книзу.

Волосы я оставила распущенными, но мы с Арсиной уложили их красивыми завитками с помощью магии.

В общем, глядя на себя в зеркало, сама не могла налюбоваться. Все же длинные изысканные платья и хотя бы подобие прически очень красят девушку. В конце подготовки я с победной улыбкой извлекла из земной сумки тушь для ресниц. И накрасилась.

Теперь никто не устоит! Ни один дракон на свете, будь он хоть ректором, хоть деканом!

— Погоди, я тебе ее закреплю! — засуетилась Арсина. — Вдруг нужно будет красиво плакать!

Я позволила Арсине помагичить над моими ресницами. После ее действий тушь распределилась равномернее и выглядела натуральнее. «Нужно попросить ее научить меня таким приемам», — подумала я.

И тут Марена ойкнула у окна:

— Смотри-ка, приехал на бертуари!

Сердце громко ударило, и я тоже кинулась к окну.

Прямо возле входа в наш корпус стоял небольшой белый бертуари. Его дверца открылась, и вышел Гарон. Одетый с иголочки, весь в черном. Облегающая рубашка с серебряным вензелями, что-то вроде короткого жилета, шейный платок… Сверху любоваться на него было одно удовольствие.

В руках — букет розовых цветов с этакой подставкой из магической земли. Она ничего не весит, но позволяет посадить цветы в саду, когда они надоедят. Тут принято дарить цветы именно так, местные не видят никакого смысла в подарке, что завянет безвозвратно через несколько дней.

— Давай, выходи как королева. И скажи так непринужденно: «Ах, магистр декан, ты уже здесь…», — напутствовала меня Марена. Поглядела на часы. — Давай, иди! Уже пять минут прошло лишних, так что небольшое опоздание тебе будет засчитано!

В голове пронеслась коварная мысль, что можно было бы опоздать куда сильнее. Пусть Великий и Ужасный переживал бы, что я вообще не приду. Заодно проверили бы, насколько хватит его терпения. Сколько будет ждать.

Хотя, зная Гарона, можно ожидать и того, что он поднимется да ворвется прямо в нашу комнату. А обоснует это тем, что волновался за мою безопасность. Он такой.

И тут к приоткрытому окну подлетел Гриша, выглянул и громогласно проорал Гарону:

— Пр-ри-в-вет, л-любовь моя!

Мне осталось лишь отшатнуться и прикрыть рот рукой от смеха. Одновременно опять очень хотелось покраснеть.

— О, погляди, рукой машет! — шепнула мне Арсина.

Я незаметно (или думая, что незаметно) посмотрела в окно. Гарон внизу улыбался и махал мне свободной от цветов рукой. Или не мне, а Грише…

В общем, пути для красивого большого опоздания были отрезаны. Я выдохнула и, словно в бой, отправилась на первое официальное свидание.

Впрочем, несмотря на всю неоднозначность ситуации с Гароном, где-то внутри я была очень рада. Он начал доказывать. По-настоящему.

И еще очень интересно, зачем нам бертуари? Что он задумал? Катать меня по отдаленным уголкам Академии?

— Добрый вечер, дорогая Маша, — приветствовал он меня. Протянул цветы — пахли они невероятно, смесью розы и полевых цветов. Я инстинктивно закопалась носом в букет, даже не поздоровалась. — Если немного потрясти — будет музыка, — улыбнулся Гарон.

Я тихонько встряхнула букет — и полилась музыка. Та самая, которую Гарон играл на конкурсе.

Вот паразит! От рвущей душу мелодию на глаза тут же попросились слезы умиления.

— Спасибо, очень красиво, — только и нашлась я. — Я пока на заднее сидение положу, хорошо?

— Зачем, оставь здесь, — лукаво улыбнулся Гарон. — Уверен, твои подруги, которые сейчас наблюдают за нами из окна, как и все женское общежитие, даже без твоей просьбы спустятся и принесут цветы в вашу комнату. А мы… Маша, ты не возражаешь, если мы поужинаем с тобой в городе?