Любовь по расчету

— Бог с ней, с ванной, котенок, — процедил он сквозь зубы, дрожа от холода, напряжения и усталости. — Жил без удобств так долго, что лишний день не сделает погоды. Помоги раздеться и лечь.

Юдифь хотела уговорить мужа поесть, но передумала, решив оставить это до утра.

— Юдифь… — он с мольбой протянул к ней руки. Та бросилась в его объятия, и они стояли так не сколько минут. Затем приступили к нелегкой процедуре освобождения от рыцарских доспехов.

Глава 27

Предрассветное небо отливало жемчужным блеском. В воздухе витал аромат готовившейся во дворе пищи. Тележка со свежеиспеченным хлебом, поскрипывая колесами, двигалась к лагерю. Мужчины служили мессу, заглушавшую урчание пустых желудков.

Гайон наблюдал, как баллиста метнула еще один булыжник в сторону Торнифорда. Послышался треск камней и истошный крик изнутри.

— Какая жалость, что рушится такая крепость, нам достанутся одни развалины, — сокрушался Эрик, стоявший рядом с хозяином.

— Можешь предложить лучший выход? — прорычал Гайон. — Если нет, пойди, посмотри, почему медлят с подкопом, и принеси вина, пока горло не рассохлось на части!

Эрик возвел глаза к небу и начал со второй просьбы, добавив к вину кусок баранины, потом отправился искать бригадира саперной группы. В последнее время лорду Гайону было трудно угодить, он рвался в Торнифорд, как разъяренный медведь. Пока не удалось свести счеты с де Лейси, он срывал плохое настроение на окружающих. Разумеется, его можно понять. Судьба Розин и эскорта никого не оставила безучастным. Одно дело, когда такое случается на войне, но зверское убийство Розин и захват Элунед — со всем другое. Особенно тяжело пережить подобное по отношению к близким.

Разыскав бригадира саперов, который приостановил работу, чтобы позавтракать, Эрик передал вопрос Гайона.

Низкорослый бригадир вытер рукавом рот. — Мы работали без отдыха всю ночь. Чего он ждет, чуда, что ли?

Эти люди были сами себе законом, такая независимость объяснялась их бесценным мастерством, ставившим их в особое положение. Большинство были валлийцами, обученными данному ремеслу с детства. Привыкшие копать угольные шахты, они теперь рыли тоннель под крепостную стену Торнифорда. Предполагалось затем наполнить тоннель брусьями, смоченными в дегте, сухими досками и топленым свиным салом, и поджечь. Когда сгорят подпорки, тоннель превратится в яму, куда провалится стена — восточная ее часть. Работа была грязной и тяжелой, но хорошо оплачивалась. Дей ап Овейн и его люди получали по шиллингу в день — зарплату рыцаря-вассала.

— Дей, что передать?

— Скажи, к полудню сделаем, но нужно еще жира и веток, потому что тоннель получился длиннее, чем ожидали.

— Не раньше? — переспросил Эрик, предвидя неудовольствие Гайона.

— Если милорд хочет, чтобы было быстрее, пусть придет и покопает сам.

Эрик вышел.

— Полдень, — доложил он Гайону. — И им нужны ветки и жир. Пойду распоряжусь, — Эрик удалился прежде, чем Гайон успел полоснуть его своим острым языком.

Еще до полудня установилась жара, воздух раскалился не только от солнечных лучей, но и от града стрел, которыми обе стороны осыпали друг друга. Часть лучников отложили колчаны и готовили к атаке щиты и мечи. Пальцы Гайона сжали поводья. Ариан нетерпеливо затанцевал на месте, предчувствуя бой. Гайон попытался успокоить коня, поглаживая его влажную шею и нашептывая ласковые слова.

Потребовался месяц, прежде чем удалось приступить к осаде Торнифорда. Уолтер де Лейси, может быть, плохой политик, губитель детских душ, но ему нельзя было отказать в военном таланте. Он умудрялся внезапными ночными набегами сводить на нет долгие приготовления противника, каждый фут продвижения стоил крови.

Гайон вытер потные ладони об одежду. Мирный человек в душе, он не принялся бы за осаду, если бы не желание отомстить. Об Элунед он старался не думать, чтобы не потерять присутствие духа и способность здраво мыслить.

Саперы продолжали свое дело. Как правило, эти люди отличались невысоким ростом и гибкостью. Дей едва доходил Гайону до плеча, но не считал это поводом для того, чтобы поступаться гордостью.

Сейчас он отдавал распоряжения поджечь все, что заполняло тоннель. Гайон перевел горевший ненасытной ненавистью взгляд на толстые каменные стены Торнифорда, губы сжаты, глаза сужены, весь готов к прыжку. Восточная стена была возведена на месте деревянной ограды, когда годом раньше участились набеги валлийцев. Еще раньше деревянный замок тоже подвергся перестройке, и теперь возвышался каменной громадой. Конечно, с мощью и великолепием Равенстоу он не мог тягаться — таких замков вообще было немного — но был достаточно прочен, чтобы выдерживать атаки валлийцев и несколько недель осады.

— Сейчас начнет оседать, — сказал Дей ап Овейн, появившись рядом с Гайоном.