Любовь «по расчету»

– Ничего особенного, устала и мечтаю об отдыхе где-нибудь на спокойном теплом пляже хотя бы несколько дней, – ответила Моника, скорчив грустную рожицу, которая показывала совершенно не грустное настроение.

– А ты можешь сразу, немедленно, без раскачки и подготовки уехать на этот самый пляж? – неожиданно даже для себя спросил Антон.

– С тобой хоть на край света, – легкомысленно ответила Моника, решив включиться в эту ничего не значащую игру.

Но это была не игра. Игривые жалобы Моники на усталость и мечты о спокойном теплом пляже в голове Антона трансформировались в многоступенчатый план побега.

Внутренний голос подсказывал Антону, что промедление может привести к непоправимым последствиям.

Антон часто вспоминал родной уральский город Ольховку, где он родился и провел первые семь лет своей жизни и где ему всегда было хорошо и спокойно. Хотя спокойствие было относительным. Мальчишки во дворе и в детском саду не давали ему покоя, обзывая «еврейской мордой», пытаясь всячески показать, что он другой, не такой, как все. Отец Антона Аркадий Микульский был начальником Ольховского строительного управления – одного из крупных московских трестов. Несмотря на свою круглосуточную занятость на работе, он умудрялся уделять единственному обожаемому сыну достаточно времени, чтобы объяснить пятилетнему мальчику всю сложность межнациональных отношений в СССР и что слова «еврейская морда» скорее не ругательство, а комплимент, поскольку, например, Эйнштейн тоже был «еврейской мордой». Антон был физически очень крепким мальчиком и в обиду себя не давал, хотя и получал от своих непросвещенных сверстников, сбивавшихся в стихийные стайки, довольно много синяков и ссадин. Мама Антона Анастасия Бернштейн работала детским врачом в районной поликлинике. Работала тяжело, на две ставки, была постоянно на работе, и Антон был полностью на попечении бабушки Эммы, которая кормила, поила, развлекала и обучала любимого внука всем житейским премудростям. Несмотря на некоторую свою особенность по мнению окружающих мальчиков, связанную с национальной принадлежностью, Антон легко сходился и дружил с мальчишками во дворе и в детском саду. Став взрослым мужчиной, Антон осознал, что понятие родина для него четко ассоциируется с Ольховкой, при воспоминании о которой он чувствовал ностальгическое щемление в груди.

Вот бы сейчас, думал Антон, перенестись туда, где стоят неказистые кирпичные четырехэтажные здания с маленькими окнами и тесными квартирками, населенными простыми, говорящими с характерным уральским говором людьми. Вряд ли там многое изменилось за тридцать с лишним лет, но наверняка есть и мобильная связь, и интернет. Вот бы где спокойно поработать, имея всего лишь мощный ноутбук! Так в чем же дело, сел здесь на самолет, прилетел в Москву, потом в Пермь, а там и рукой подать до родных мест. Но ведь не дадут вылететь. Он не знал, каким именно образом, но чувствовал, что не дадут. Каким-то неясным образом Эндрю раскрыл себя. Или это просто паранойя, но от этого не легче. Как же выбираться отсюда, не делая громких жестов? Ключевым словом в этой идее, как ни странно, было слово «пляж». Если бы они с Моникой немедленно на машине отправились в Мексику с сухопутным пересечением границы, сумасбродно намереваясь провести несколько дней на пляже Мексиканского залива, это, по крайней мере, на первых порах не вызвало бы переполох у Эндрю.

– Ты не поняла, я серьезно, – проникновенно произнес Антон.

– Да какие уж тут шутки, – продолжала игру Моника.

– Если ты прямо сейчас сможешь взять отпуск на неделю, то мы садимся в машину и вечером уже будем в Мексике. Ты любишь после купания в теплом море выпить коктейль «Блю Лагун»?

До Моники дошло наконец, что это не игра.

– Ну это как-то неожиданно, но очень заманчиво. Ты именно сегодня хочешь ехать?

– Прямо сейчас.

– Подожди, я сейчас позвоню боссу и выясню его настроение.

Моника вышла на улицу, чтобы позвонить, никому не мешая. Пока она звонила, Антон обдумывал свой дальнейший план. Для его осуществления нужно было купить новую сим-карту, чтобы беспрепятственно звонить, не опасаясь прослушки. Для пересечения границы с Мексикой нужны минимальные формальности. Гостиницу можно заказать немедленно по телефону. Все это можно сделать и без Моники, но она нужна для большей достоверности такого путешествия, чтобы ни на границе, ни в отеле ни у кого не было сомнений в том, что это одна из тысяч парочек, желающих провести романтические несколько дней на берегу теплого Мексиканского залива или более прохладного Тихого океана. Моника – очень позитивный и сообразительный человечек, он ей объяснит ситуацию, конечно, не истинную, а выдуманную, и она простит его скоропостижный отъезд, тем более, что он оплатит её пребывание на берегу моря и оставит ей обратный билет, чтобы она спокойно вернулась домой.