Любовь по-русски

– Прошло уже 25 лет, рака не было, нет, и не будет. Я в этом уверена, так же как и мои единомышленницы, активные и спортивные как амазонки. Кто сказал, что после операции по удалению груди надо падать духом и превращаться в инвалида, жалеющего себя и избегающего людей? Я и женщины организации, которую я возглавляю уже более 16 лет, так не думают. Мы, пережившие страшный диагноз и объединившиеся в клуб «Виктория» при онкологическом диспансере г. Белгорода, больными себя не считаем. Болезнь в прошлом, а в настоящем – есть дружный коллектив. Мы плаваем по субботам в бассейне, ежегодно состязаемся в различных, в том числе и международных, соревнованиях, занимаем призовые места. У нас много кубков, медалей, грамот. Я тренирую женщин в метании дротиков (Дартс), в прыжках на скакалке, имею личные награды и призы. Я не падаю духом. Унывать некогда, когда жизнь бьет ключом и вокруг много друзей и женщин, кому необходима моя помощь. Веду переписку с Америкой, пишу статьи в женевский журнал « Bloom”, изучаю английский язык. С 2006 являюсь членом Совета Международной электронной благотворительной программы «Три часа без рака» для онкобольных детей в Нью-Йорке.

К этому нужно добавить, что Людмилой была разработана брошюра «Выздоровление достижимо» и переведено с украинского языка на русский «Пособие для волонтеров и школ психологической поддержки». «Виктория» поддерживает связь с другими общественными организациями России, Украины, Польши. Людмила также не осталась равнодушной к горю детей, больных раком, она приняла участие в создании новой детской организации «Святое Белогорье против детского рака».

А самое главное – члены организации «Виктория» стараются помочь тем, кто только что перенес операцию и впал в отчаяние. Людмила ежедневно, кроме выходных находится в офисе организации, арендная плата за который оплачивается спонсорами, регулярно посещает больных в палатах. Для каждой женщины Людмила находит доброе слово, пытаясь вселить надежду. Всегда улыбается, всегда следит за собой, подавая пример окружающим. Нет, не подумайте, что ей дома заняться нечем. Людмила принимает активное участие в воспитании внуков, которых у неё двое, уделяет время друзьям. Видно, имя ей было дано правильно. Быть людям полезной, милой – это ее призвание. А в конце нашей беседы по поводу публикации статьи о «Виктории», Людмила сказала:

– Есть у меня один секрет. Когда смотришься в зеркало, обернись, посмотри через плечо на пол, где написано 120 лет. И при этом скажи: « 120 лет, вот так!» Это столько лет ты проживёшь обязательно!

ПОСЛЕСЛОВИЕ

В феврале 2018 года Людмила Ивановна Симонова трагически погибла.

МЛАДШИЙ БРАТ

Японская мудрость гласит: «Не дай нам Бог жить в эпоху перемен». Но, как известно, времена не выбирают. За последние десятилетия наша жизнь изменилась настолько круто, что многие люди, не имеющие деловой хватки, характера или везения, просто сломались. Не зная, что делать дальше, они просто плывут по течению и надеются только на русское «авось»…

Татьяна и ее младший брат Гена воспитывались в одной семье, как раньше говорили, в рабочей среде. Отец был слесарем, а мать телефонисткой. Отец не получил никакого образования, зато был мастером на все руки. Починить утюг, смастерить мебель, вырастить овощи и фрукты на шести сотках своего участка – все у него получалось. Зато он за всю жизнь не прочитал ни одной книги! Был не только не образован, но еще и с тяжелым характером. Пил в меру, но любил употреблять крепкое словцо по делу и без дела.

– Отец был нелюдим и угрюм, – вспоминает Татьяна Ивановна, – я никогда не слышала от него ни одного доброго слова. Старалась уединяться в своей комнате и читать книжки. Это для меня было отдушиной. Читала книжки и младшему братишке Гене. В детстве мы были с ним дружны, играли в разные игры, ходили в кино. А когда он подрос, почти все время находился рядом с отцом, помогал ему что-то мастерить. Мама не поощряла мое увлечение чтением, да и сама была не очень образована. Для нее в жизни было главное – достать где-нибудь дефицит. Она очень гордилась, что могла дешево купить мясо у работников мясокомбината, которые его воровали, или сливочное масло у проходной молокозавода. Мне все время было стыдно как за отца, так и за мать. А брат учился у них житейской хватке, умению схитрить, обмануть или поступить подло.. Мне, которой достался характер бабушки из зажиточной интеллигентной дореволюционной семьи, в такой обстановке жилось тяжело. Брат был весь в отца. Едва закончив восемь классов, он пошел к нему на завод учиться на слесаря. Я в это время закончила десятилетку, и уехала поступать в университет в Москву. Больше я с родителями никогда не жила, а с братом пыталась поддерживать переписку, но он на письма не отвечал. Тогда и я бросила писать.