Любовь побеждает: Книга о рае, аде и судьбе каждого человека

Если эта книга послужит вам всего лишь введением в древний и продолжающийся спор о воскресшем Иисусе – в этот шумный, живой, разнообразный, путаный, многоголосый спор – вот и замечательно.

Глава 1 Есть ли у Бога предпочтения?

Несколько лет назад у нас в церкви организовали выставку искусства. Я прочел несколько проповедей о миротворцах, и мы пригласили поэтов и художников показать нам картины, скульптуры и стихи, отражающие их представление о миротворце. Одна женщина включила в свой коллаж цитату из Махатмы Ганди. Многим зрителям эти слова показались сильными и выразительными.

Многим, но не всем.

Кто-то наклеил на коллаж записку: «Не забывайте: он в аду».

Что, правда?

Ганди – в аду?

Нет, в самом деле?

Кто-то проверял?

Есть доказательства?

И этот кто-то решил во что бы то ни стало поставить всех нас в известность о местопребывании знаменитого индуса?

Из миллиардов людей, живших на Земле, лишь немногие избранные попадают в «лучшее место», а все остальные – все до одного – обречены на вечные мучения? Так угодно Богу?

Бог на протяжении десятков тысяч лет создает миллионы и миллионы людей лишь затем, чтобы обречь их на страдания в вечности? Бог так поступает с нами – или, по крайней мере, допускает это, – а мы называем его Богом любви?

За проступки, совершенные в скоротечной жизни, Бог наказывает людей тысячелетиями?

Возникают весьма тревожные вопросы о Боге, но прежде всего о самих этих положениях.

Почему к раю или аду приговорены они?

Почему ты?

Почему я?

Почему не он, не она, не они?

Если на небеса попадают лишь немногие избранные, то что страшнее: участь миллиардов, горящих в вечном пламени, или души немногих, избегших огня? Каким образом человек попадает в число избранных?

Случайность?

Удача?

Произвольный отбор?

Нужно родиться в правильном месте (в стране, в семье)?

Поможет пастырь, «умеющий находить общий язык с детьми»?

Бог взял и предпочел вас всем прочим?

Что же это за вера?

Вернее (существеннее):

что же это за Бог?

Всякий раз, когда люди утверждают, будто некая группа имеет преимущество – она спасена, принята Богом, получила прощение, свет свыше, искупление, – а все прочие в пролете – как оно выходит, что утверждающие это принадлежат непременно к избранным?

Доводилось ли вам слышать рассуждения о немногих избранных – и чтобы рассуждающие таким образом не причисляли к избранным самих себя?

Несколько лет назад одна женщина рассказала мне, как хоронили друга ее дочери, старшеклассника, погибшего в аварии. Ее дочери какой-то человек задал вопрос, был ли погибший юноша христианином. Она ответила, что парень называл себя атеистом. И тогда тот человек, который задал вопрос, вздохнул:

«Значит, надежды нет».

Нет надежды?

Такова христианская весть?

«Нет надежды»?

Это Иисус принес миру?

В этом заключается священное призвание христиан – возвещать миру безнадежность?

Смерть того паренька побуждает задать и вопрос о так называемом «возрасте ответственности». Некоторые христиане считают, что до определенного возраста дети не несут ответственности за свои убеждения, за то, во что и в кого они верят, так что если они умрут совсем юными, то все же попадут к Богу. Но по достижении определенного возраста человек уже отвечает за свои убеждения, и когда умирает, то попадает к Богу лишь при условии, что говорил, делал или веровал «правильно». Люди, придерживающиеся этой теории, обычно считают возрастом наступления ответственности примерно двенадцать лет.

Отсюда проистекает целый ряд вопросов, в первую очередь – об опасности, которая грозит каждому появляющемуся на свет человеку. Новорожденный безгрешен, но если он вырастет и не уверует, как полагается, и за это навек попадет в ад, не будет ли милосерднее убить его прежде, чем он достигнет двенадцати лет, и тем самым гарантировать ребенку вечное блаженство в раю? Стоит ли рисковать?

И еще один вопрос в связи с гибелью этого подростка. Как толковать смерть пятнадцатилетнего атеиста? У него было три года на то, чтобы сделать выбор и определить свою судьбу в вечности? Он упустил свой шанс? А если бы он не погиб, если бы дожил до шестнадцати лет и на шестнадцатом году поверил в то, во что следует верить? Бог ограничивается лишь этим трехлетним сроком, и если весть не дошла до молодого человека за такой промежуток времени – что ж, тем хуже для молодого человека?

А что он мог сделать в эти три года, чтобы изменить свою посмертную участь?

Нужно было совершить некий ритуал?

Или ходить на какие-то занятия?

Принять крещение?

Стать членом церкви?

Или все должно было произойти в его сердце?

Кое-кто говорит: он должен был прочитать такую-то или такую-то молитву.