Любовь под луной

– А никто не причинил им никакого зла. И не причинит, уверяю вас, милочка, если, конечно, все пойдет как надо. А что до того, зачем я это сделал... Что ж... ребятишки сослужили мне службу, помогли заманить вас сюда. Если бы вы не помешали мне прошлой ночью, они уже были бы дома. Черт побери, мне ведь уже почти удалось убедить этих деревенских ослов, что именно он похитил детей!

– Он?

– Ваш цыганский граф! – с неприкрытой ненавистью выплюнул Гилмор.

– Стало быть, это вы пытались взвалить на него вину? – Во рту у Оливии пересохло.

– Конечно. И я бы смог их убедить... если бы не вы! – Губы его приподнялись в жуткой усмешке, больше похожей на волчий оскал. – Но нет! Вам понадобилось вмешаться, и вы все испортили! Вздумали его защищать! Господи, да они разорвали бы его на месте, если бы не вы! Цыганский ублюдок... свалился нам на голову, дьявол его забери! Как вы только не понимаете! А он-то... воображает себя графом! Задирает нос, считает себя выше нас, а сам-то, сам-то – грязный цыган! Ворона в павлиньих перьях! Да он недостоин лизать мои башмаки!

– Почему? – только и могла спросить она. – Почему вы так говорите? Только оттого, что он наполовину цыган?

– Он чужак! И все они тоже! О, я предупреждал его! Я просил его сделать так, чтобы они ушли, говорил, что он еще пожалеет, если не послушается! Но он остался глух к моим словам! Вот пусть и заплатит за это!

– Но вы, кажется, забыли, мистер Гилмор, что цыгане все-таки ушли. – Оливия изо всех сил старалась сохранять спокойствие.

– Да, но он... он остался!

– Почему вы его так ненавидите? – устало покачав головой, спросила она. – Он ведь ничего вам не сделал. Да и цыгане тоже!

– Неужели? Что ж, позвольте просветить вас на сей счет, мисс Шервуд. Они разрушили мою жизнь. И жизнь моего отца. И убили мою мать.

Оливия непонимающим взглядом уставилась на него.

– Да-да, мисс Шервуд. Думаете, я сошел с ума? Ничего подобного! Вам кажется, что вы знали меня всю жизнь, однако я не всегда жил в Стоунбридже. Нет, я родился на юге Англии, в Дорсете. Я был еще мальчиком, когда в наших местах остановился цыганский табор. Это случилось летом много лет назад. Как-то раз отец заехал туда. Позже он говорил матери, что пытался заставить их убраться из наших мест. Но это была ложь. Да, ложь, потому что все это время он валялся меж раздвинутых ног цыганской шлюхи!

Оливия судорожно сглотнула.

– Да, мисс Шервуд, я понимаю. Вижу, вы потрясены. Теперь представьте, что пережила моя мать, когда раз застала его в постели с этой тварью! Ужас, стыд терзали ее. Она поняла, что не сможет жить с этим. И знаете, что сделала тогда моя мать? Взяла нож и вонзила себе в сердце! Да, зрелище было незабываемое, уверяю вас! А хотите знать, как поступил после этого отец? Он запил. Пытался утопить в вине терзавшее его чувство вины. Что ж, надо признать, у него ушло не так уж много времени, чтобы упокоиться рядом с матерью. Так что не смейте защищать их! Все они одинаковы! Все они – воры и шлюхи! Господи, да что далеко ходить! Ведь и мать вашего драгоценного графа была шлюхой! Он сам – лучшее тому доказательство! Избавимся от него, и все вздохнут спокойней, сами увидите!

Оливии стало не по себе. Трагедия, искалечившая детство ни в чем не повинного ребенка, превратила его в человека, который уже не отличал хорошее от дурного.

Она инстинктивно попыталась отползти в сторону. Каждая черточка его почерневшего лица источала лютую злобу. От одного его вида Оливию бросило в дрожь. Только сейчас она поняла, что все было подстроено заранее. Колин с Люсиндой были не более чем приманкой, чтобы заманить в ловушку ее саму, а она должна была стать приманкой для Доминика.

– Господи помилуй, – слабым голосом прошептала она. – Неужели вы задумали убить его?

– А то как же! – насмешливо ухмыльнулся Гилмор. – Что, интересно узнать, каков мой план?

Оливия молча отвернулась, но в тесной комнатушке негде было укрыться, невозможно заглушить звук его голоса.

– На самом деле это очень просто, дорогая моя. Вы пришли за детьми, а он точно так же явится сюда за вами. О, поверьте, я догадался, что происходит между вами... догадался еще в тот день, когда вы умоляли помочь ему выбраться из реки. Дьявольщина, почему вы не дали ему утонуть, этому ублюдку? Я бы с радостью пощадил вас, Оливия, поверьте, но в тот день в моей голове будто сверкнула молния, и я понял, что между вами происходит! Позволить, чтобы вы принадлежали ему... чтобы вы так унизились...

Господи, да ваших родителей хватил бы удар! К тому же вы тоже виновны... Ведь он оставался здесь только из-за вас. Только из-за вас! Так что, сами понимаете, Оливия, было бы неправильно оставить вас в живых, верно?

При мысли о том, что скоро ей предстоит умереть, Оливия похолодела от страха. Этот сумасшедший убьет ее... А потом и Доминика.