Любовь под прикрытием

Но бешеные звуки преследования погнали нас снова. В груди пекло от недостатка воздуха. Опять торговая аллея. Поворот. Лавка. Чайхана. Мы промчались, перескакивая, через похожие на низкие кроватки настилы для сидения. Через почтенную пару, сбив пузатый чайник. Мимо возмущённого чайханщика в кухню с белым кафелем. Мимо столов с посудой, умывальников и здоровенной кастрюли. К стене с дырой, похожей на нору. Раф нырнул в неё и протянул мне руки:

– Давай, Люба!

Не элегантно, как мешок с песком, я перелезла за ним. Мы оказались в полутёмном помещении. Раф снова потянул меня за руку. Мой бок уже не колол, а резал. Но «Ой, не могу» я наружу не выпустила. Заставила себя бежать. Лучше умереть, сражаясь! Потом будет не больно…

Дальше бежать не получилось. Вокруг нас сгустилась душная тьма. Мы шастали по темным кафельным лабиринтам почти наощупь. Но, кажется, оторвались!

Раф немного замешкался. Я слышала его тяжёлое, тоже сбивчивое дыхание.

– Ты знаешь, куда идти? – не выдержала я. – Мы не в ловушке?

Οн ответил так же, шёпотом. Но слишком громким в пустом колодце.

– Да. Наверное. Это старинная баня. Вход переделан в чайхану. А сами бани заложили. Сейчас они запрещены, но мало ли. Времена могут измениться, – считают практичные иранцы.

– Вах, шайтан! – буркнула я. – А выход тут есть?!

– Должен быть. В караван-сарай.

– Точно знаешь?

– Нам тут экскурсию однажды устраивали. По занятным древностям. Этой бане четыреста лет. Εщё при шахе Аббасе существовала.

– Да хоть тысячу! Нашу машину переставили. Полиция.

Раф выругался. Неожиданно грубо. Включил подсветку в мобильнике,и мы увидели узкую тёмную дверь в двух шагах от нас. Раф дёрнул, не поддалась. Οн выпустил мои пальцы и с разбега саданул по полотну ногой. Доисторическая дверь, пережившая вид голого шаха, не перенесла встречи с нами. С грохотом повалилась вперёд и пошла трещинами. Ура! Выход!

– Нас могут ждать снаружи, – сказала я.

– Да. Не привлекай внимание.

Я натянула повисшую на плечах косынку на самый лоб. Перевязала, как меня мама в детстве после ванны. Только ещё и рот прикрыла.

– Тебе б тоже чадру, Ρаф, – проворчала я.

– Я не Керенский, – хмыкнул он.

– Есть время передумать.

– Нет времени. Надо успеть на самолёт. Паспорт у меня.

Тяжело дыша, мы пошли вперёд. Шагов через двадцать по узкому коридору, и ещё одна дверь, на этот раз пластиковая, выпустила нас в прохладу очередного дворика. По периметру колонны поддерживали длинные балконы, завешенные фиолетово-красными расписными тканями. Их чуть колышет ветер. В центре прямоугольный бассейн без воды. Вокруг ни души, спокойствие, словно за стенами не гудел старинный рынок и не носились убийцы. Мы приблизились к резным деревянным воротам с прорезанной дверцей. Как в сказках о Ходже Насреддине.

– Переводи дух, – тихо сказал Раф. – Сейчас быстро, но спокойно двигаемся к машине.

– Нас могут ждать снаружи, – повторила я.

– Да, – ответил он.

И мы вышли.

Я c ужасом поняла, что это совсем не тот вход, который был ближе всего к нашему автомобилю. Нужный был далеко, метрах в ста… или больше! Перед нами раскинулась широкая площадь. Сновали туда-сюда люди. По газону бегал ребёнок. За ним другой, постарше. На лавочках у фонтанов сидели сдержанные ханум в хиджабах. Вдалеке за чередой газонов и пирамидальных кустов мчались машины по проспекту. Зато в тридцати метрах от нас имелась приметная будка и десяток полицейских в форме. С оружием. И ни одного дерева.

Мы быстро повернулись к ним спиной. С холодком по лопаткам я увидела группы спортивных мужчин у одного входа, у другого, внимательно присматривающихся к выходящим. Они что-то обсудили, трое отделились от них и направились в нашу сторону. Мы поспешно отвернулись от них, друг к другу лицом – больше некуда было. Ρаф снова выругался. Чёрт! С одной стороны полиция, с другой неизвестно кто! Куда теперь?! Под землю провалиться?!

Возле нас по широкой дорожке чинно цокала копытами бело-серая лошадь, запряжённая в коляску, из которой выглядывала европейская на вид пожилая дама в голубом платке поверх спортивной куртки. Явно туристка. Я потянула Рафа, не дав ему опомниться. Красные колёса крутились лениво вслед за неспешным шагом лошади, и я запрыгнула в коляску на ходу. Раф за мной.

Белокожая дама вытаращилась на нас и ахнула. Благо, изнеженные благами цивилизации европейцы не готовы пинаться, у них нет закалки проезда в метро в час-пик. Наша соотечественница уже наверняка бы отметелила сумкой наглых нас, но эта лишь встрепенулась, как квочка.

– Hello! We need your urgent help ! – заявила я.

Мы плюхнулись на сиденье с двух сторон от неё, потеснив к центру. Дама крякнула и потеснилась. Извозчик в шапке оглянулся недоуменно, а Ρаф сунул ему в карман зелёную купюру и уважительно сказал что-то на фарси. Извозчику было достаточно. Он отвернулся, и повозка потащилась быстрее,издавая рессорами дружный скрип. Мы с Рафом, не сговариваясь, подняли откидывающийся верх с двух сторон. Затем Раф обольстительно улыбнулся ошеломлённой даме:

– Если вы будете кричать, шахиды убьют и вас,и нас. Во-он те…