Любовь Полищук

Люба считала, что вопрос воспитания — непростой. С одной стороны, детей нельзя отпускать от себя — вокруг так много соблазнов, в которых трудно разобраться ребенку. С другой — они должны становиться самостоятельными. Но при этом их надо постоянно проверять, контролировать. Делать это, правда, нужно тактично. Все неприятности с детьми — это родительские ошибки. Чем старше дети, тем больше проблем. Далеко непростые ситуации бывают и в школьном дворе, и в подъездах, и в отношениях с мальчиками и подружками.

Как-то Люба нашла у дочери зажигалку и косметику, которая, даже если это подделка, все равно недешево стоила.

— Я экономлю деньги на завтраках! — не без вызова объясняла Маша Любе. — Разве я не имею права?

— Имеешь, — отвечала ей Люба. — Но разве нельзя потратить деньги — тем более в буквальном смысле слова оторванные от себя — с большей пользой? И зачем ты покупаешь крем-пудру «Макс Фактор», если у тебя такая прекрасная гладкая кожа?…

Маша молчала. Она была, конечно, непростым ребенком. Но когда Люба вспоминала себя в этом возрасте, ей казалось, что Маша просто ангел по сравнению с ней. И Люба, слава Богу, не забывала, что и сама была оторва будь здоров. Это вовремя останавливало ее и не позволяло ей быть диктатором. Она была убеждена, что семейная диктатура дает очень плохие результаты.

Люба очень любила своих детей. Она всегда пыталась с ними разговаривать. Не морали читать по любому поводу, а именно разговаривать. На самые разные темы: жизни, любви, секса, домашнего хозяйства, отношения к своему телу и о массе всего другого. И уж тем более, если ребенок, краснея, о чем-то ее спрашивал, она понимала, что этот вопрос у него назрел. И ему нужно это объяснить, пусть даже краснеть при этом приходилось ей самой. Иначе его за пару минут «просветили» бы более «образованные» друзья-подружки в ближайшей подворотне. И целиком ее виной было бы то, что он что-то не так понял, и от чего-то она не смогла его уберечь. Если, к примеру, у дочери было плохое настроение, Люба обязательно подходила к ней и спрашивала:

— Маша, что у тебя случилось? Маша, бывало, отвечала:

— Мам, не сейчас, потом!

В такие моменты Люба в душу к ней не лезла. Она знала, что когда-нибудь Маша с ней поделится. Или нет. Сама решит. Она считала, что дети сами должны определять пределы откровенности.

У Маши был весьма своеобразный стиль — от классики до бомжистости. Любе всегда нравились гламурные вещи, Mania же их не воспринимала.

Люба не была рада Машиному выбору, но считала, что дети должны пройти собственный путь удач и ошибок. К тому же, может, все у нее сложится прекрасно. Как никто другой, Люба желала этого. Вообще, Маша была на удивление самостоятельным человеком. Это доказал конкретный эпизод.

Два раза на Машу вечером нападали в подземных переходах. С ног сбили, сумку утащили. Люба с Сергеем перепугались и сказали:

— Все, будешь ездить на машине, чтоб от крыльца до крыльца!

Научилась она водить, села за руль. Тут Любе с Сережей выпала возможность отдохнуть на курорте в Китае. Изумительная, кстати, оказалась поездка. Вернулись они домой и узнают, что дочь устроилась официанткой в кафе, которое находилось аккурат напротив МХАТа. Люба начала выступать:

— Мои коллеги туда заходят! Что они подумают? Что тебе есть не на что?

Маша спокойно переждала этот всплеск и объяснила:

— Дорогие родители. Все дело в том, что пока вас не было, я на машине попала в аварию. Вы только не волнуйтесь — на мне ни царапины. Но чтобы отремонтировать машину, мне нужно было где-то добыть девятьсот долларов.

— Маша, ты в своем уме?! — не унималась Люба. — Да разве мы тебе не дали бы эти доллары?

— Дали бы, конечно, — отвечала Маша. — Но я должна была заработать их сама.

И когда об этой истории узнали Любины коллеги, их реакция была единогласной.

— Люб, у тебя замечательная девочка, — произнес кто-то из них.

И Люба знала, что это правда. У нее были замечательные дети и замечательный муж. К сожалению, реализовать себя как художник он так и не смог. Хотя художником он был невероятно талантливым. Славу и известность же ему принесли кулинарные заметки. Сережа очень хорошо готовил и решил создать телепередачу, в которой они вместе с Любой ездили по разным странам мира и собирали диковинные рецепты. На улице его иногда останавливали и просили автографы. Он удивлялся:

— Вот же, рядом Полищук, у нее и берите!

А потом с горечью добавлял:

— Вот если бы брали автографы за мои рисунки, а тут — за рецепты.

Но Люба всегда поддерживала мужа и любила его вне зависимости от его успехов и неудач.

Талант не разменивают