Любовь правил не соблюдает (СИ)

Горькую улыбку ему пришлось спрятать: его гость, который оказался вполне ожидаемо неприспособлен ко многим бытовым делам, как человек проявлял недюжинную проницательность. По крайней мере, он, стоило ему немного прийти в себя после нанесенных его телу ран и ожогов, с легкостью распознавал, когда Яо предлагал что-то от души, а что-то только из вежливости, или когда тот и правда был полон сил, а когда лишь притворялся. Вот и в улыбках Мэн Яо Лань Сичэнь научился разбираться, интуитивно отличая искреннюю от вежливой — и, несомненно, угадал бы и горькую. А затем наверняка спросил бы о причине, и Яо не знал бы, что ему ответить. Разве что пошутить над самим собой: мол, впервые, став взрослым, умудрился на целое мгновение поверить, что у него появился искренний друг, пусть даже и выдуманный.

Время шло, и они притерлись друг к другу. Гость все еще смущался, что пользы от него в хозяйстве никакой, а Мэн Яо радовался про себя, что правила Гусу Лань запрещают есть мясо и пить вино. Люди из Цишань Вэнь все еще рыскали по округе, приглядываясь, прислушиваясь и расспрашивая, и Яо совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь донес им, что в его доме внезапно завелись лишние деньги, да и покупки значительно увеличились.

Мэн Яо, глядя на своего гостя, даже стал задумываться, действительно ли тот уникален, или же ему самому просто не повезло с предыдущим опытом. Возможно ли вообразить такое, что, если бы его отцом был не глава Цзинь, а глава Лань, его никто не спустил бы с лестницы, а приняли пусть даже и не с распростертыми объятиями, но по справедливости? Хотя, если они и правда там все такие благостные, то вряд ли кто-то из них бывал в ивовых домах.

А Лань Сичэнь, чья проницательность не распространялась так далеко, не замечал, что ломает чужую тщательно выстроенную систему мира. Он рассказывал об учебе в родном ордене, о правилах и распорядке с такой любовью, что Яо ловил себя на мысли, что даже пробуждение в пять утра было бы не столь ужасной платой за обитание в таком спокойном месте и обучение у лучших мастеров.

Мэн Яо сам не заметил, как однажды в ответ на очередные воспоминания своего гостя признался, что тоже пытался выучиться на заклинателя. Большую часть жизни он старался не говорить об этом: в свое время ему порядочно досталось от мальчишек, живших по соседству и знавших, что его мать тратит все средства на пособия и преподавателей. Результата не было почти никакого, и насмешки становились все более и более жестокими. Особенно горько переносить их стало тогда, когда Яо уже и сам осознал, что они делают что-то не так, и только мама продолжала истово верить.

Но признаться Лань Сичэню оказалось неожиданно легко. Тот, казалось, вообще не умел осуждать и даже своих преследователей не поминал ни единым дурным словом. Узнав же о старых попытках Мэн Яо ступить на путь заклинателя, он только радостно оживился. Порывисто протянул руку, почти коснувшись чужого запястья, и лишь в последний момент отдернул пальцы, смущенно спросив:

— Я могу… дотронуться до тебя?

Яо не сумел сдержать улыбки, на сей раз вполне искренней. Среди множества правил Гусу Лань, как он уже успел узнать, имелся и запрет на прикосновения к другим людям. Лань Сичэнь, казалось, тщательно выполнял все заветы своего ордена, однако если раннее пробуждение или воздержание в еде давались ему без труда, то за своими руками ему приходилось следить очень внимательно. Мэн Яо со своей наблюдательностью не раз и не два ловил гостя на том, что он прячет ладони в складках одежды или сцепляет их за спиной, словно насильно лишая себя возможности дотронуться до другого человека.

Чтобы не смущать Лань Сичэня еще больше, Яо протянул ему сразу обе руки. Поколебавшись всего мгновение, тот осторожно коснулся его запястий и сомкнул веки. Пальцы у Лань Сичэня оказались сухими, теплыми и самую малость жестковатыми. Яо, чьи глаза пристально следили за каждым движением его гостя, не мог не заметить, как его небольшие руки буквально потонули в крупных, красиво очерченных кистях.

— У тебя есть золотое ядро! — радостный голос Лань Сичэня вывел Яо из зачарованного состояния и заставил встрепенуться. — И сильные меридианы. У тебя отличный потенциал!

Мэн Яо, сдержав первый, безотчетно радостный порыв, заставил себя скептически прищуриться.

— Разве не нужно специальных техник, чтобы сформировать золотое ядро? — уточнил он.

— В большинстве случаев — нужно, — подтвердил Лань Сичэнь. — Но иногда, если врожденный дар достаточно велик, оно может начать формироваться само. Вот только…

Он слегка замялся, и взгляд его сделался виноватым. Мэн Яо, подавил вздох, закончил за него:

— Вот только оно все равно слабое, да?