Любовь правил не соблюдает (СИ)

Вести с военных полей тоже никак не способствовали хорошему настроению. Судя по всему, Вэнь Жохань наконец сумел поверить, что все творящееся на землях Поднебесной — это не сиюминутная прихоть несдержанного главы Цинхэ Не и не попытка всех прочих кланов выцарапать себе поблажку-другую. Вэнь Жохань потерял уже обоих сыновей, лишился наблюдательных пунктов в Юньмэн Цзян и утратил влияние над несколькими мелкими приграничными кланами.

И, мобилизовав уже по-настоящему все силы своего мощного ордена, он начал ответное наступление.

Письма от Сичэня теперь приходили гораздо реже: летать над территорией противника было крайне опасно. Да и писал резко повзрослевший на войне племянник теперь короче, четче формулируя свои мысли и касаясь только самых насущных вопросов. О себе и брате говорил очень сухо, вскользь, и Лань Цижэнь учился читать эти послания между строк. Однако он был благодарен уже за то, что ему хотя бы было что читать: госпоже Мэн, например, не доставалось и этого.

Лань Цижэнь помнил, как, получив второй пакет от Сичэня и отложив письма от семейных мужчин к их родным, он машинально поискал конверт для госпожи Мэн. Ее сын ведь наверняка тоже должен был воспользоваться оказией и написать матери если и не такой же трактат, как в прошлый раз, но хотя бы несколько строк. Однако госпожи Мэн среди адресатов не оказалось, и Лань Цижэнь, сам не зная почему, почувствовал разочарование. Неизвестный ему Мэн Яо наверняка был жив, иначе Сичэнь в своем письме обязательно сообщил бы о несчастном случае.

Именно это он неизвестно зачем и попытался донести до госпожи Мэн, когда в очередной раз заглянул в библиотеку проверить ход работы. Работа, как и всегда, шла пусть и не слишком быстро, но на весьма высоком уровне, а госпожа Мэн неизменно поддерживала образцовый порядок. А вот Лань Цижэню впервые за много лет не удалось выразить свои мысли достаточно связно, словно желание уберечь от разочарования перевесило отточенное практикой умение четко доносить информацию.

— Спасибо, — ответила госпожа Мэн, когда наконец поняла, к чему он вообще клонит. — Мне стоило бы самой об этом подумать.

— Вы… не удивлены? — от неожиданности Лань Цижэнь даже позабыл о запрете на проявление неуместного любопытства.

— Я… должна была этого ожидать, — вздохнула госпожа Мэн. — А-Яо писал мне, что глава Не предложил дать ему рекомендацию к отцу, и спрашивал моего совета. Я посоветовала ему согласиться, но не подумала о том, что из расположения ордена Цзинь А-Яо уже не сможет больше послать мне весточку.

— К отцу, — зачем-то повторил Лань Цижэнь.

Из мягких, обтекаемых объяснений Сичэня он отчего-то сделал вывод, что человек, сделавший госпоже Мэн ребенка, если и жив до сих пор, то является фигурой не слишком значительной. Однако слово «рекомендация» подразумевало, что этот человек может дать юноше не меньше, чем глава Не, — а таких людей имелось не слишком-то много.

Из задумчивости Лань Цижэня вывел напряженный голос госпожи Мэн.

— Кажется, я сказала лишнее…

Он перевел на нее взгляд и успел заметить, как она усилием воли берет себя в руки. Выпрямляет свой по-девичьи тоненький стан и слегка приподнимает подбородок. Почему-то именно сейчас Лань Цижэнь с растерянностью отметил, что госпожа Мэн — удивительно красивая женщина. В ее чертах не было холодной гармонии, присущей членам семьи Лань, каждая линия выглядела более нежной и одновременно более чувственной. Наверное, в юности госпожа Мэн была особенно хороша собой, однако и сейчас ей во многом удалось сберечь изящное очарование.

Вот только глаза ее потеряли свою безмятежность, приобретя настороженное выражение. Мягкие, чуть припухлые губы плотно сжались, словно боясь вымолвить еще хоть одно лишнее слово.

— У любого ребенка есть и мать, и отец, — досадуя на собственную оговорку, медленно произнес Лань Цижэнь. — Зачать по-иному просто невозможно.

Госпожа Мэн опустила взгляд и тихонько вздохнула. Ее руки упали вдоль тела, бессильно скользя пальцами по небесно-голубой ткани.

— Я очень старалась не нарушать правил Облачных Глубин, — сказала Мэн Ши, не поднимая глаз. — Я прочла их и запомнила. Я знаю, что ложь запрещена, однако глава Лань сказал, что промолчать — не значит солгать.

Лань Цижэнь краем сознания отметил, что с Сичэнем необходимо будет провести беседу. Ложь бывает разная, и недомолвка вполне может быть одним из ее видов. Правилам надо следовать по духу, а не цепляться за буквальное написание. Однако вслух сказал иное:

— Мой племянник несколько вольно интерпретировал наши правила, госпожа Мэн. Впрочем, в данном конкретном случае я не вижу особого вреда в умолчании. Нашим ученицам, например, действительно лучше не знать об отношениях подобного рода, а что касается меня… Сичэню я уже сказал, что вина мужчины здесь ничуть не меньше, а его вина как заклинателя — даже больше вашей.

— Его… вина? — госпожа Мэн невольно подняла на него взгляд, в котором отчетливо плескалось изумление.