Любовь правил не соблюдает (СИ)

Мэн Ши выслушивала их всех молча, старательно улыбаясь и одновременно прикусывая нижнюю губу, чтобы не расплакаться. За все те полтора года, что она провела в Облачных Глубинах, Мэн Ши привыкла быть благодарной этим дамам уже хотя бы за то, что они не обсуждают ее — по крайней мере, не в ее присутствии. За то, что не шептались, не косили взглядами, и, уж конечно, не пытались подколоть в разговоре. Правда, с нею никто и не разговаривал — однако не разговаривали они и между собой. Быть может, для бесед существовали иные места, но в обеденном зале всегда царила тишина.

Мэн Ши никогда не была чересчур общительной, дома ее даже когда-то считали слишком застенчивой, а уж обстановка в ивовом доме и вовсе не располагала к дружбе. И потому все это время она просто радовалась, что до нее никому нет дела.

Однако оказалось, что все-таки есть. Ну не из страха же перед старенькой целительницей к Мэн Ши вдруг потянулось такое паломничество? Все эти женщины, девушки и почти девочки заглядывали к ней и говорили пусть чуточку неловко, но, судя по всему, вполне искренне. Их красивые, будто выточенные из драгоценного нефрита лица словно смягчались, у некоторых даже озаряясь улыбками, и Мэн Ши в какой-то момент показалось, что она…

Что она здесь больше не гостья.

Когда Мэн Ши наконец-то сумела подняться на ноги — немного дрожащие от слабости, но все-таки уже способные удержать ее в вертикальном положении, — старая целительница вручила ей плащ. Такой красивый, что Мэн Ши даже не сразу рискнула дотронуться до него: нежно-голубой с тонкими, серебристыми, будто морозными узорами по краю, он был подбит густым белоснежным мехом. Мэн Ши заворожено любовалась им несколько мгновений, прежде чем до нее дошло, что плащ этот не только восхитительно красив, но еще и, вне всяких сомнений, баснословно дорог.

— Я… Я не могу, — пробормотала Мэн Ши, отдергивая руку, которой гладила мягчайший мех. — Эта ничтожная благодарна, но…

— Ай, вот не надо этого! — отмахнулась от ее слов целительница. — Цижэнь велел тебе отдать, вот и носи.

Плащ был явно женским, и на мгновение Мэн Ши ощутила укол досады. Господин Лань сказал ей прошлой осенью, что никогда не влюблялся — так откуда же у него такая красота? Кому она предназначалась… а то и принадлежала?

— Вечно вот так с нашими молодыми господами, — словно прочитав ее мысли, проворчала старая целительница. — Есть у них дурная привычка влюбляться внезапно и в самое неподходящее время, поэтому у нас в Облачных Глубинах испокон веков порядок заведен подарки невестам готовить заранее, едва только молодые господа войдут в возраст. Чтобы не ударить в грязь лицом, когда потребуется. Да вот только глава наш предыдущий совсем со своим браком все запутал, а брат его и вовсе не женился. Ну, хорошо хоть, что сейчас пригодилось!

И она, не дожидаясь реакции Мэн Ши на свои слова, сама накинула на нее плащ. Тот окутал ее ласковым теплом, так, что на мгновение показалось, будто это сильные руки приобняли ее за плечи.

И даже длина оказалась в самый раз.

— Хорошо, хорошо, — покивала целительница, окидывая свою подопечную цепким взглядом. — Именно этот оттенок голубого тебе идет.

Мэн Ши растерянно погладила мех у ворота и все же рискнула сделать еще одну попытку:

— Это очень дорогая вещь, — произнесла она почти жалобно. — К тому же, как вы сказали, из свадебных даров…

Целительница только глаза закатила.

— Да кто об этом теперь уже помнит? — снова отмахнулась она. — Плащ и плащ. Тем более что его специально для тебя укоротили, кому из наших он теперь пойдет? И в конце-то концов, не замуж же тебя зовут… А если бы и позвали — так отчего бы и не согласиться?

Ее глаза блеснули лукаво, хотя лицо сохраняло по-прежнему строгое и чуть ворчливое выражение. Мэн Ши даже задохнулась от подобной откровенности и сперва решила, что слух обманул ее. А целительница, взявшись поправлять плащ на ее плечах, вдруг добавила совсем негромко:

— Ты его не обидь, милая. Он-то тебя не обидит — и ты его не обижай. Не захочешь — не бойся, никто неволить не станет. Он на брата насмотрелся и его путем не пойдет ни за что. Как пожелаешь — так и будет, только говори прямо и, главное, не лги. Будь честной и с ним, и с самой собой.

Она вышла, а Мэн Ши еще долго стояла посреди своей комнаты, машинально кутаясь в плащ, пока ей не стало совсем жарко.

Излечившись и получив возможность покидать гостевой павильон, Мэн Ши поблагодарила за подарок, изо всех сил стараясь не краснеть и не запинаться. У себя в голове она проиграла множество вариантов реакции господина Лань на свои слова: от отрицания собственного участия до страстного признания. Хотя, признаться, на последнем разум Мэн Ши буксовал: представить господина Лань страстным ей никак не удавалось. Ничего горячего, ничего обжигающего, ничего опасного.