Любовь с алмазным блеском

– Не хочу я, чтобы вся эта компания рванула сюда, – вздохнул Сеня. – Буду говорить с Иваном Захаровичем. Может, придумает что-то? «Вольников» мы переживем, пусть себе копаются на реках. Но алмазодобывающие компании…

– Когда «Росалмторг», представители которого у вас тут жили, примет решение? Они вам что-нибудь говорили?

– Нам – нет. Считали нас этаким подвидом диковинных зверюшек. – Сеня хмыкнул. – Мы, конечно, представление им устроили… И они на самом деле приняли нас за староверов, потомков тех, кто ушел в леса от советской власти. Алмазодобытчики покинули нашу деревню незадолго до появления вашего вооруженного отряда – вертолет чужой стал часто летать. К тому же кто-то сообразил, что раз они забрали ваши средства связи и ими пользовались, вы могли запеленговать сигнал. Снялись спешно, все свое тут бросили. Ваши уже проверяют оборудование.

– Вы знаете, куда они отправились?

– Колдунов искать с алмазами, – привычно хмыкнул Сеня. – Мы им постарались лапши на уши навешать. Пусть ищут… А кто знает, как там в горах сложится? Не похоже, чтобы ребятки были особо подготовлены к горным переходам. Тут на самом деле опасные места есть. Да еще, глядишь, дождь пойдет, тропинки размоет… По крайней мере, алмазов они не найдут. В горах камни точно под ногами не валяются.

– А их вертолет?

– Улетел. Он тут постоянно не стоял – то прилетал, то улетал. В последний раз я его видел, когда та компания к горам подалась. И мне старший их отряда сказал, что они теперь будут горы осматривать.

Сеня оставил нас в доме местного знахаря, попросив того ответить на наши вопросы.

Дедок, которого заснял Пашка, конечно, знал и травы, которых в его избе висело немало. Но главным средством лечения у него были камни – не алмазы и не рубины с изумрудами, а черный базальт и белый мрамор. Камни были идеально гладкими и плоскими. Не думаю, что они в таком виде существуют в природе, вероятно, им специально придавали эту форму. Для лечения их нужно нагреть в горячей воде. Дедок пояснил, что базальт очень долго сохраняет тепло. Камни способствуют расширению сосудов, улучшается обмен веществ, усиливается кровообращение.

– Что вы ими лечите? – спросила я.

– Да все можно лечить – если воздействовать на определенные точки, но лучше всего ревматизм и артриты. У нас тут все, если простудятся, на охоте мышцы потянут или у кого заболят суставы, – сразу ко мне бегут. Ну что, попробуем? Небось спина-то уже побаливает, как у вас у всех, городских?

Я была рада и процедуре, и тому, что хоть один интересный репортаж у нас с Пашкой будет уже готов.

Про алмазы нам дедок ничего сказать не мог и считал, что вольные старатели нашли уже все, что здесь было. Если те камни вообще алмазы.

По пути в отведенный нам дом (а мы эту ночь собирались ночевать в деревне, чтобы с утра здесь все заснять) ко мне подскочила Ольга Ивановна Бухарова, которая, как выяснилось, весь вечер хотела со мной поговорить, но только теперь получила возможность добраться до меня так, чтобы ее никто посторонний не слышал. Пашку она посторонним не считала.

– Юля, только обещайте, что не будете на меня ссылаться! Подадите информацию Сухорукову так, будто подслушали кого-то из местных.

– Иван Захарович – совершенно нормальный человек и…

– Не прощает предательства, – перебив, закончила мою фразу Ольга Ивановна. – Юля, мне очень стыдно, но я негодяям из «Росалмторга» рассказала все, что знала. Они спаивали Леонида Петровича! Я не могла на это смотреть, поймите меня! Вначале его допрашивали и, наверное, в первый раз налили в качестве стимула или чтобы расположить к себе… Но он быстро потерял человеческий облик. И мерзавцы поняли – или знали! – что таким образом можно надавить на меня. У Лени жуткий запой. Вы его видели?

Я как раз подумала, что ученый мне в деревне на глаза не попадался. Оказалось – лежит без чувств. А придя в себя, устраивает такое, что Ольге Ивановне проще ему снова налить, чем позволить самому идти на поиски спиртного. У Бухарова в периоды запоя троекратно увеличиваются силы – и супруге с ним не справиться.

– Я втянула в это дело вас, втянула Ивана Захаровича, – продолжала женщина. – Сухоруков потратил немалые средства, для меня вообще немыслимые. А я…

Ольга Ивановна всхлипнула. Я попыталась ее успокоить и обещала подать Ивану Захаровичу информацию так, как она хочет. Не желает, чтобы ее упоминали, не будем.

– А можно нас с Леонидом Петровичем при первой возможности домой отправить? – спросила с надеждой Ольга Ивановна. – Достало меня тут все. Не могу уже видеть эти горы, эту реку. Ничего мне не надо! Домой хочу, к дочери, сыну, внукам. И Леня здесь сопьется. Его здесь не вывести из запоя, а в деревне, как мне кажется, самогон никогда не закончится. В Петербурге я решу проблему. Пусть Леонид Петрович, как раньше, лекции читает за границей. Хватит нам на жизнь. Тем более Иван Захарович сыну квартиру купил. Дура я, что вообще это дело затеяла!

– Но вы же хотели, как лучше.

– А получилось, как всегда в нашей стране. – Ольга Ивановна опять всхлипнула.

Я все ждала, когда же она наконец перейдет к делу.