Любовь с характером

– К родителям, они в деревне живут. Недалеко от Москвы.

– Как оценили поступок родители? Как вас приняли?

– Та как… – она вздохнула и горько улыбнулась, – не очень. Ругались.

«Вот оно! Кажется, я нащупала самый большой страх».

– Почему ругались? Что именно говорили?

– Что я сама виновата. Это я типа мужа в постель к другой женщине подтолкнула. Своим поведением, своим характером. Много чего говорили. – Она шумно втянула носом воздух. – Семью не сберегла, сына полусиротой оставила.

– Ваши родители консервативных взглядов?

– Да, обычные сельские жители. Радовались, когда я за москвича замуж вышла.

– Ясно. Жилплощадь, на которой вы сейчас живете, чья?

– Ничья. Съемная. Мне после развода ничего не светило. Мы в квартире его родителей жили.

– Понятно. Теперь опишите реакцию на просьбу о борще второго мужа?

– Кричать стала.

Она сделала недовольную мину, и я тут же представила себе эдакую бой-бабу со сковородкой в руке. Как в карикатурах рисуют. Стало страшно. За мужика.

– Вы его ударили?

– Н-н-нет. Огрела слегка, чтоб отрезвить.

Воображение нарисовало место и персонажей. Я буквально увидела электрические разряды между ними, взгляды ненависти и ответную злость.

– Понятно, вы ругались и обвиняли мужа в тот момент, когда он находился в состоянии алкогольного опьянения. А этого делать нельзя.

– Почему?

– Во-первых, мужчина вас просто не поймет, потому что находится на другой волне и слова для него – пустой звук. Либо станет обороняться, потому как пьяный человек агрессивен. Считает себя правым. В таком состоянии способен наговорить кучу гадостей.

Клиентка опустила глаза.

– Все верно. Были гадости. Таких я в нашем селе никогда не слышала. Ни от бати, ни от его дружков.

– Ваш отец выпивал?

– Редко. – Она подумала и добавила: – Но метко.

– Мама считала это нормальным?

– Нет, ругалась тоже. Но он пил редко, честное слово. С мужем не сравнить.

«Значит, пьянство в их семье считалось вполне допустимым. И мужчину оправдывало. Так до стресса недалеко. А как человек борется с нагрузкой, какие использует методы расслабления – дело сугубо индивидуальное. Мама прощала. Всякий раз. Ругалась для проформы. Так заложено природой: девочка расценивает поведение в семье – мамино поведение – как образец. Его-то и несет в свою взрослую жизнь. Хочет она того или нет, подсознательно детские картинки срабатывают и поведение повторяется».

– Что дальше было с вашим мужем?

– Ничего, на следующий день заявил, что ничего не помнит.

– Удобная позиция.

– Да, я тоже так считаю. Пыталась ему напомнить все гадости, которые он говорил. Не помнит. Никакой ответственности.

– Как реагировали при следующем случае?

– Первые два года ничем не отличались. Потом я перестала разговаривать с ним, пока он в пьяном виде, разбиралась утром.

– Помогло?

– Да, он просил прощения. Обещал, что больше такого не повторится.

– Он всегда напивался до одинакового состояния?

– Нет, не всегда. Раньше пил меньше, приходил домой ногами.

– Но ваша реакция всегда была одинаковая. Не важно, выпил он две бутылки пива или две бутылки водки, так?

– Думаю, одинаковая.

Я встала из-за стола и прошлась по кабинету. Мысли выстроились в четкую последовательность. Я буквально слышала, о чем думал ее муж.

– Ваш муж размышлял так: какая разница, сколько выпью, она все равно будет ругаться. Ей безразлично, что у меня в душе. Лучше оторвусь, дома получу потом по полной программе. Какая разница? Хоть будет за что.

Она посмотрела на меня так, будто видела впервые. Я удержала взгляд:

– И стал пить больше.

– Вы правда так считаете? Это я виновата? Я виновата в том, что он пьет?

– Разве я так сказала?

– Нет, но…

– Ваше поведение было неверным. Бороться с алкогольным пристрастием имеет смысл тогда, когда оно переходит границы разумного. Иначе вы только усугубите ситуацию. Пиво, сто грамм водки – это метод расслабления. Такой же, как компьютерные игры, например. Это реалии современности. К сожалению. Вы же не будете кидаться с кулаками на человека, который часами «висит» в соцсетях?

– Но он меня бьет! Разве на это можно закрыть глаза?

Женщина практически кричала.

Спохватившись, что выдала свою страшную тайну, вскочила, заметалась по кабинету. Я налила стакан воды, молча протянула. Она выпила большими глотками и вернулась в кресло.

– Ни один человек, ни один мужчина, кем бы он ни был – мужем, сыном, отцом, – не имеет права причинить вам физическую боль. Не имеет права вас унижать. Это в Библии написано. Грех обижать слабых.

Страх уступил место признательности. Она готова была расплакаться. Похоже, свою тайну она хранила долго.

– Рукоприкладство прекращается одним способом – не прощается. С самого первого раза не прощается. Уйдите, исчезните из его жизни. На время, хотя бы на время. Чтобы он понял, к каким последствиям подобные действия могут привести. Он может потерять семью. Если испугается, начнет звонить, умолять и всячески возвращать, тогда шансы исправить ситуацию есть. Сразу возвращаться не надо, он должен понять, что совершил нечто страшное. Непростительное. А если звонить и раскаиваться перестанет, считайте, легко отделались.

Она молчала.