Любовь с характером

– В участке, говорю тебе. Здесь, на Петровке.

– Это не розыгрыш?

– Нет. Приезжай!

Надо отдать должное, приехал Михаил действительно быстро. С кем-то поговорил, кому-то позвонил, потом позвонили ему, и нас отпустили. На свободу с чистой совестью. Хотелось дышать, кричать и плакать. Точно подмечено: начинаешь ценить свободу только тогда, когда тебя ее лишают. Свобода казалась дороже золота и бриллиантов. Мы заглатывали морозный воздух так, как будто на несколько часов задержали дыхание. Изо рта валил пар, но запахи Москвы, этого родного большого города, были слаще любимых духов.

– Хотите, отметим? – задал вопрос мужчина.

– Нет, – отрезала Таня, – купаться и спать.

На следующий день все газеты пестрели заголовками о внезапной кончине лидера партии «Новые зеленые». Мое задержание по подозрению в убийстве не упоминалось, но подробности кончины каждая статья излагала по-своему. Оказывается, Женя Блях был той еще знаменитостью. Бурная личная жизнь, подпольный бизнес, внебрачные дети – свет увидели все тайны этого человека. А еще упоминались предыдущие попытки покушения. Оставалось много вопросов: если этот Блях везде появлялся в окружении охраны и всего боялся, почему в этот вечер отпустил охрану? В прессе писали, что тот вечер охрана была, но в тот злополучный момент отлучилась провожать жену политика, когда та вскочила из-за стола и кинулась на улицу. Он самолично отправил ребят проводить даму до такси. Или домой (разные статьи предлагают разные варианты). Один телохранитель вернулся через две минуты, увидел уходящую женщину в красном платье. Каким образом мне удалось втиснуться в этот временной промежуток, до сих пор не понимаю. И почему скончался этот человек, для меня тоже осталось загадкой. Установили – умер от сердечного приступа. Спасти его не смогли. Остановка сердца. Мы долго еще с девочками разбирали эту ситуацию. Возможно, после моих дурацких слов ему действительно стало плохо. Он испугался, что его решили убрать таким хитрым способом. Ведь предыдущие попытки убийства провалились. Ресторан Блях выбирал тщательно, это тоже написали в газетах. Есть свидетельские показания поваров, есть копии сертификатов на продукты, медицинские и трудовые книжки персонала ресторана. Я не находила себе места, что стала косвенной причиной человеческой смерти. Совесть горланила свою обвинительную песню, и отсутствие прямых улик, указывающих на меня, ее не успокаивало.

Мне было все равно, какое состояние у него осталось и что будут делить между собой его жены и дети. Мне было важно, чтобы этот эпизод стерся с памяти как можно быстрее, а фамилия моя не упоминалась в контексте с этим случаем.

Славик хмурился и не разговаривал со мной вторую неделю. Я была измотана нервным напряжением, мысленными прокрутками произошедшего, попытками объясниться о непричастности к делу. Мужчина проявил всю силу своего эго, сказал, что его личная репутация напрямую связана с репутацией деловой. Он не может быть замешан в мутной истории. А женщина, подозреваемая в убийстве, не может стать его женой. Это я уже сама досказала. Уверена, что правильно сформулировала фразу, застывшую в его глазах.

Но злился он на меня не поэтому. Правду узнала позже. Оказалось, Михаил звонил ему, рассказал, как улаживал вопросы в полиции. Понятное дело, Славик стал подозревать между нами связь. Откуда у меня телефон Михаила? Почему я позвонила именно ему? И еще миллион вопросов. Я молчала. Что говорить? И тогда Славик предоставил мне самой выбрать: уйти или остаться.

И этот выбор стал огромной проблемой.

Привычка – самая сильная из всех страстей. Это мой вывод, его доказательство я ощутила на собственной шкуре. Сейчас было неважно, что пару месяцев назад я подумывала уйти от Славика, сама понимала избитость отношений. Сейчас натянулись все невидимые ранее канаты, привязывая все крепче. К нему, к этому дому, к уютной квартире, к созданному мной интерьеру. Внезапно ощутила, как мегатонная сила привычки расплющивает гордость и внутренний голос. Я не могла себе объяснить, почему не ушла в тот же день, когда поняла, что Славик все знает. Почему осталась и продолжаю жить с этим мужчиной? Совесть? Привычка? Любовь? Колдовским образом меня тянуло к этому дому, подъезду, лифту с поцарапанными кнопками, входной двери с заедающим замком, виду из окна спальни, к апельсиновым шторам на кухне и ажурной рыжей скатерти. К особому квартирному запаху, теплому пледу на диване, стиральной машине, в которой я только недавно изучила все программные возможности. Здесь было все таким родным и привычным, что бросить и добровольно уйти (даже из-за всепоглощающей страсти к другому) я не смогла. Мне было плохо, но знакомо плохо. А там, что ждало меня там?