Любовь с первого лайка

План, насколько я понимаю, такой: Кармен хватает мой телефон, открывает Тиндер и ковыряется в моем профиле, пока я не начинаю выглядеть как приманка для будущего степфордского мужа, кошачья мята для парней, у которых в честь дедушек называют больницы и которые про Хэмптонс говорят «там, на востоке». Хорошо, что она мне все объясняет в процессе, а то я бы обиделась, что она удалила из профиля почти все мои фотографии. Свайпит она как гонщик: молниеносно принимает жизненно важные решения, расшвыривая холостяков. Она прагматична, никакого великодушия. Думаю, она знает, что делает. Наверное, она знает какие-то приемы, о которых я не подозреваю, потому что к тому времени, как мы приканчиваем сырную тарелку, у нее уже готов пул ухажеров, которые наверняка считают, что должны войти в тридцатку «Форбс» моложе 30 или в список 50 самых завидных женихов от журнала Town & Country. Я не так уверена в себе. Она пускается в лихой флирт. Телефон она от меня закрывает, но я вижу, с какой дьявольской быстротой она печатает; потом она прижимает телефон к груди, запрокидывает голову и ржет. Машет, чтобы принесли счет.

– Куда мы теперь? – спрашиваю я.

– К Дориану. Это в двух кварталах.

Я невольно строю гримасу.

– Вот поэтому я тебе и не говорила! – замечает Кармен. Она уже вытаскивает из кошелька двадцатки и собирает вещи. – Двое парней уже подтвердили, что будут там, а если они окажутся отстоем, поспорить готова, мы наберем еще кучу, у них там гнездо.

– А они как… огонь? Годные? Купятся? – спрашиваю я.

Она строит рожу.

– Увидим. «Огонь» – понятие растяжимое.

Я снимаю кольцо и кладу его в кармашек кошелька на молнии.

Надо отдать Кармен должное: «Дориан» – выбор удачный, хотя сама я туда бы не пошла. Старый бар в Верхнем Ист-сайде, ненадолго снискавший известность в 1986-м, когда его упоминали в таблоидах в связи с «убийцей-старшеклассником» – парень из выпускного класса сидел здесь со своей подружкой, потом затащил ее в Центральный парк, изнасиловал и убил. Бар, конечно, из прошлых времен, но сейчас здесь ничего особо мрачного нет: на столах веселенькие скатерти в красно-белую клетку, на стенах черно-белые фотографии в рамках, на которых всякие кеннедиподобные чуваки играют в поло или ходят под парусом, рядом висят войлочные вымпелы Лиги Плюща. Такой городской бар для тех, кто вырос в этом захлебывающемся деньгами районе и всю жизнь здесь живет.

Мой первый порыв – двинуться к стойке за выпивкой, но Кармен меня останавливает.

– Тебя кто-нибудь угостит, – уверенно говорит она.

Я больше не нервничаю по-настоящему на первых свиданиях; первые пятьдесят, или около того, меня от этого отучили. Но при мысли о том, что я сегодня могу встретиться со своим будущим поддельным женихом, у меня мурашки по телу. Кармен была права: я чувствую себя Холостячкой. Должен быть какой-то простой выход из этого бардака.

Первый претендент появляется в потертых деревянных дверях. Человек-хаки представляется Китом. Зачесывает блондинистые волосы со лба пятерней.

– Слышал, ты ищешь спутника на свадьбу кузины в эти выходные? – спрашивает он.

– Это она ищет, – мурлычет Кармен. – Может, расскажешь немного о себе?

Он разворачивается в мою сторону, пока Кармен шепчет мне на ухо:

– Я приведу подкрепление, – и ускользает.

– Ну, я сейчас получаю МВА, – начинает Кит.

– Круто, – киваю я.

Я не считаю, что это круто. Я изучала маркетинг и предпринимательство в бизнес-школе Нью-Йоркского университета, и студенты делились на два типа: первые, такие как Кит, хотели получить МВА, начать карьеру менеджера и всю оставшуюся жизнь трындеть на корпоративном птичьем языке; вторые, как я, хотели просто набраться знаний, чтобы запустить компанию и уйти из школы ко всем чертям.

– Да, неплохо, – говорит он.

– Ага.

– Ты не думала получить МВА?

Я уже готова бежать на поиски Кармен, когда она возвращается с двумя парнями в красных шортах. Они представляются Джорданом и Кайлом. Вскоре поступают три предложения угостить меня, а я отчаянно пытаюсь совместить почти одинаковые подбородки с именами. Не худший вечер четверга.

– Ты красивая, – говорит Джордан, придвигаясь ко мне на два дюйма ближе, чем позволено незнакомому человеку. – Знаешь, я кое-что понимаю в красоте. Мой дедушка был довольно крупным коллекционером живописи.

Кайл, сидящий рядом с ним, слегка сникает, словно уже слышал это раньше. Опускает голову и крутит соломинку в своем джин-тонике.

– В смысле, он задружился с Джексоном Поллоком, когда еще никто и не смотрел на то, что он там писал, – продолжает Джордан, не ожидая от меня ни ответа, ни вообще какой-то реакции. – Я бы мог тебя сводить в Мет[2] как-нибудь, показать, что подарила им моя семья.

– Ммм, – неопределенно отзываюсь я.

Есть что-то очень печальное в том, что чувак считает, что ему дадут, только если он станет распинаться про достижения своего дедушки полвека назад.

Кайл набирается смелости вступить в разговор.

– А когда, говоришь, эта свадьба?

– Э… В субботу? В субботу вечером, – говорю я.

– В городе? – спрашивает он.