Любовь серого оттенка: свет страшнее тьмы

— Не вини меня. Это из-за тебя Ребекка сейчас лежит распластанная перед толпой мужиков, тебя она спасала, каждый раз принимая удар. И только из-за тебя рано или поздно «светлая» распрощается с жизнью. Она просто пока не знает, что любить тебя и быть любимой тобой опасно для жизни. Ты рассказал ей про Эйми?

Рука «темного» неосознанно находит шею Правителя и сжимает ее со всей возможной силой, а затем несколько раз ударяет ошалелого затылком об несчастный стол.

— Гнида! Просто сдохни!

Слепая ярость окутывает глаза, вызывает жжение. Брайен видит только краснеющее лицо и забавляющие его конвульсии. А в ладони приятно пульсирует артерия. И замедляющийся ток крови дарит необъяснимое чувство.

— Теперь твоя жизнь в моих руках, — дикий оскал, как у зверя. И нет больше никакого покоя в его глазах, только желание пролить кровь. — И я буду рад наблюдать за тем, как ты медленно дохнешь.

Неожиданное сопротивление оказывается в районе запястья: мужчина собрал все свои силы и попытался убрать от своего саднившего горло руки приемника. Но несмотря на то, что он сам когда-то был лучшим среди «темных», Брайен превосходил его во всем.

— Хочешь жить? Хочешь?! — Брайен на секунду ослабляет хватку, позволяя сделать Правителю глубокий вдох. Игра с его жизнью, с его пульсом и дыханием стала центром всех мыслей Брайена.

Он хотел отомстить. Хотел показать, что чувствует сейчас сам. Потому что даже без рук на горле он постоянно то дышал, то медленно умирал.

Устал. Но не ломался. До последнего держался за шанс снова быть с Авророй в мире, где ей ничего не грозит. А сейчас он отпустил это, потерял свои чувства среди оживших демонов. Это было необходимостью, чтобы не стать слабаком, чтобы не принести погибель.

И даже если это будет концом для него, он хочет знать, что она будет жить.

— Т-ты, — начал кряхтеть правитель, задыхаясь от вновь медленно и мучительно сжимающейся руки, — будешь мной. Будешь… один. Будешь всем и одновременно… пустым местом. Ты будешь в центре смертей, а сам останешься жить. Как король на куче трупов. И величие твое будет окрашено кровью тех, кого ты так глупо полюбил.

Рев раздался из самого дна его души, как крик о помощи, болезненный вопль, вырывающий остатки надежды с корнем. Он чувствовал: еще чуть-чуть и порвется последняя нить того, что он считал собой.

«Тряпка, не сдавайся! Ты должен спасти Ребекку, должен вернуться к Авроре. ТЫ. ИМ. НУЖЕН!»

И вновь он поднимает голову Правителя, ударяет ее об стол со всей силы и с фанатизмом смотрит на лужу гнилой крови. Ему кажется, что она прекрасно отливает бордовым цветом на темном дереве.

Крик, пронзивший его сознание, заставляет очнуться и отпустить помешательство. Он отскакивает от Правителя, и тот падает на пол, закатывая свои глаза.

Мгновение, и Брайен осознает, что чуть не убил Правителя. Из-за своей животной ярости он мог допустить ошибку, которая была бы непростительна. Если бы он был уверен, что наказание понесет только он, добил бы без сомнений.

Тяжело дышит, все еще напряжен, смотрит на потерявшее сознание тело. И знакомый крик вновь бьет по ушам, вибрацией пробегает по черным стенам.

Ребекка. Это точно была она. И паника, подкрадывающаяся со спины, мешает сосредоточиться понять, откуда идет звук.

Кидает последний взгляд в сторону Правителя и говорит тихо, словно для себя:

— Только попробуй сдохнуть. Твое время еще не пришло. Я сделаю это тогда, когда уже буду у власти.

И покидает кабинет, который ненавидел всем сердцем, который должен был стать его.

Лабиринт коридоров встречает своей прохладой и тишиной, пока очередной крик не проносится между стен. Это не крик отчаяния или боли. Она боролась.

Бездумно он открывал двери, пока за одной не обнаружил скопление людей и почти полностью обнаженное тело девушки. Черное обтягивающее платье было разорвано вдоль груди, а подол задран аккуратно, словно они издевались, медленно поднимая платье вверх.

Она понимала, что больше не может сопротивляться. Их было слишком много, ей не вырваться. Но стержень внутри, который она строила годами, заставлял ее брыкаться, кричать, пытаться спастись.

Насильно они подвели ее к какой-то тумбе, щекой приложили к холодному дереву, а затем лезвием ножа провели прямо по позвонку, разрывая ткань и специально немного задевая кожу. Вскрикнула, а потом заставила себя замолчать. Она никогда не покажет свою слабость.

На спине каплями выступала кровь, но она продолжала воинственно смотреть сухими глазами куда-то перед собой.

И когда она почувствовала грубые руки на бедрах, когда вдруг захотела умереть на время, услышала голос. И силы прилили к покалеченным рукам.

— Отпустили ее!

Это Брайен. Она не верила своим ушам, думала это галлюцинации, отвлекающий маневр ее сознания, чтобы не было так унизительно и больно. Но возникшее вокруг нее напряжение говорило лишь о том, что каждую мразь в этой комнате от страха прибило к полу.