Любовь серого оттенка: тьма, обласканная светом

Пальцы, которые я держала в своей руке, ослабли, шаги за спиной прекратились. Не думая, я повернулась к Ребекке и заставила ее принять мои объятия. Снова она плакала на моем плече, а я снова безмолвно ненавидела себя.

Глава 32

Ребекке не нужно было время, чтобы выплакать литр слез и вывернуть наизнанку чувства: не в ее характере подобная «слабость». Тем более когда перед ней стоял сын, напуганный такой реакцией на свое появление. Она отстранилась от меня, прекрасное лицо по ее собственному велению собралось в искусственную маску, а капли с щек пальцы смахнули едва заметно для посторонних.

— Все нормально? — тихо спросила я.

Карие глаза с какой-то печальной радостью посмотрели на меня, и девушка ляпнула:

— Мне ли жаловаться. — Когда меня слегка передернуло от ее тона, от смысла, который она заложила, «темная» сразу добавила: — Прости.

Но ответить ей у меня уже не было возможности, так как ребенок не мог больше ждать, когда взрослые посмотрят на него и хоть что-то скажут. От недостатка «правильного» по мнению мальчика внимания, он сам подошел к Брайену и схватил его за рукав пиджака.

— Развитие моторики и координации намного выше, чем у его сверстников. То же самое касается речи: когда он хочет, может говорить много и внятно. Но обычно он молчит, — сказала незнакомка в халате.

Эта дамочка пялилась на меня, как на свой научный проект. Чего она ждет? Драмы? Пусть следует к бывшей «свите», которая, скорее всего, от возмущения дерет последние волосы на теле. На меня глазеть не надо! И стоило мне одними губами с небольшим кивком и недовольным взглядом спросить, чего она хочет, как ее высокомерная мордочка отвернулась.

— Вы можете идти. Позже мне понадобятся все врачи, ученые или кто вы там такие, — указал Брайен, не смотря даже в ее сторону.

— Хорошо, — процедила она в ответ и снова уже ревностным взглядом прошлась по мне!

Все понятно. Очередная поклонница Брайена, даже не удивительно. Ушла она явно гордая собой и тем, как всколыхнула занятых важным обсуждением людей. Для нее сложившаяся ситуация — удачная пакость.

— Что ж, — выдохнул Брайен. Он наклонился к мальчику, обхватил его руками и поднял в воздух, прижал к себе неловко и со стеснением. — Приятно познакомиться, Блэйк.

Ребенок удобно устроился в крепких руках и с ответственностью подошел к внимательному изучению напряженного лица напротив. Его тонкие пальца несмело прикоснулись к скуле, и сразу резко отпрянули, как от огня. Сощуренные глаза буравили, спрашивали и ругали одновременно, доводили Брайена до состояния конфуза.

— Ты мой папа? — спросил он прямо в лоб, слишком грубо для своего возраста.

— Да, — ответил, как на автомате Брайен. А разве мог он солгать? Даже проще было быстро отчеканить слово «да», нежели заставлять рот произносить непривычное «я твой папа».

Честно, я испытала облегчение, потому что была противная крупица сомнения в том, что Брайен примет этого мальчика. А я хотела, чтобы он любил этого ребенка (называть его по имени даже в мыслях было тяжело) так же, как Джейн.

— Мне говорили, что ты меня ненавидишь. И она, — обиженный ребенок посмотрел на меня, — тетя с белыми волосами хочет, чтобы меня не было.

Я лишь беспомощно открыла рот. Ком в горле встал, не позволил мне сказать и слова в защиту. Да, раньше я досмерти ревновала Брайена к Ребекке, по незнанию всей ситуации сходила с ума и заставляла нервничать всех вокруг, но даже в то время я не винила ни в чем ребенка. У меня и мысли не было о том, что его рождение — ужаснейшая ошибка!

Несправедливое замечание, сказанное мальчиком не в детской манере, могло показаться логичным и соответствующим действительности. И меня злило это! До хруста пальцев, которые я сжала в кулаки, до слез, застывших под веками. Но я сдержалась, выдохнула, сложила руки на груди и вернула лицу прежнее мягкое выражение.

— Это все неправда. Люди, которые тебя воспитывали, всем детям говорят что-то похожее. — Не представляю, как множеству таких же малышей, объяснить где правда, а где ложь. Брайен видимо тоже, поэтому на этих словах он остановился, не стал вдаваться в подробности. Оставалась надежда на детскую доверчивость, чистоту и наивность.

Вот только с Блэйком все будет труднее: он уже мыслит иначе и выглядит обозленным, хотя на контакт с Брайеном идет охотно.

— А теперь давай познакомимся с твоей мамой. Она очень сильно хотела с тобой повидаться, — Брайен улыбнулся, хотя волнение и нервное состояние ему не удалось скрыть.

Но на фоне Ребекке он выглядел даже слишком спокойным.

Они переглянулись, между ними произошел какой-то мысленный диалог. Брайен подошел к нам с Блэйком на руках, маленькое личико хмуро и свысока встретило волнительную улыбку брюнетки.

— Приве-е-ет, — протянула Ребекка, а я почувствовала, что она все же способна прямо сейчас вновь расплакаться и не успокоиться еще несколько дней.