Любовь сквозь объектив (ЛП)

– Не особо, – сказал он, переводя тон почти на грубый. – Она в Орегоне, и немного замкнута,– он бросил на нее быстрый взгляд и улыбнулся. – Что на счет тебя? Ты говорила, что ездила туда с родителями?

Мэл кивнула, в груди сжалось.

– Мы арендовали один и тот же коттедж каждое лето. Мы с мамой и папой жили в Теннесси у Дженны и остальных, но всегда ездили на Игл Лейк. Это одно из моих любимых семейных воспоминаний. Одно из немногих, на самом деле.

– Мэл...

– Мне было восемь, почти девять, когда они умерли, – пробормотала она, теряясь в воспоминаниях. – Авария. Не помню, чтобы мне говорили, что их больше нет. Разве это не странно? Следует помнить такую вещь, как момент, когда вся твоя жизнь переворачивается с ног на голову. Я помню день до этого, свое волнение, что они возвращаются домой, и помню день после, когда все обнимали и поддерживали меня. Но не помню, чтобы мне говорили, что они погибли...

Хантер ничего не сказал, и тишина разрушила момент. Мэл посмотрела на него, отбрасывая тьму в сторону.

– Извини, не внушает оптимизма, да?

Его взгляд был таким мягким и успокаивающим, что она чуть не заплакала.

– Мне очень жаль, Мэл.

Она отрицательно покачала головой.

– Все хорошо. Все действительно в порядке. Ох... Ну, я никогда не возвращалась в Игл Лейк. Жила в Теннесси до двенадцати, затем переехала на ферму в Айове, чтобы жить с семьей мамы. Так что, если ты хочешь заключить со мной контракт на Игл Лейк...

– Сию секунду, – он засмеялся и подмигнул. – Давай другой вопрос.

Мэл задумалась.

– Самые продолжительные отношения.

Хантер напрягся и оглянулся на плиту.

– Сложно сказать. Начались так же, как и закончились.

– Как долго?

– Достаточно. Все кончено, осталось в прошлом, и лучше там пусть и будет.

Мэл нахмурилась, хотя Хантер и не заметил этого. В ее животе начала расти маленькая струйка колебаний и тревоги, но девушка оттолкнула ее.

– Если бы тебе пришлось петь в караоке, чтобы ты спел?

– Проще простого, – ответил Хантер, расслабляясь. – Я бы не стал.

Мэл закатила глаза.

– Да, я знаю, но если бы тебе пришлось.

Он снова посмотрел на нее.

– Я бы не стал.

– Хорошо, перефразирую вопрос. Любимый вид музыки? И не говори мне, что тебе не нравится музыка, я видела, как ты тут плясал.

Он приподнял бровь.

– Я умею танцевать, мисс Хадсон, а то, что вы, возможно, видели здесь, не является танцем.

Она подняла руки, сдаваясь.

– Извини, извини.

– Сказать честно? Наверное, больше всего мне нравится такая, – он показал на колонки. – Похоже, я любитель классики. Всегда любил джаз. Кстати, завтра будет вечер джаза для гостей курорта и местных жителей в павильоне. Я думал поехать, – вопросительно посмотрел на нее. – Тебе нравится джаз?

Мэл колебалась мгновение, наблюдая за ним с улыбкой на губах и расцветом тепла в груди.

– Да, – мягко сказала она. – Мне нравится джаз. Я пойду с тобой.

Он ухмыльнулся и притворился удивленным.

– Не помню, чтобы спрашивал.

– Жестоко, – сказала она.

Он посмотрел на нее и покачал головой.

– Ты та еще штучка, ты знаешь это?

Она улыбнулась.

– Как и ты.

Что бы это ни было, оно висело между ними какое-то время, витало в воздухе и проходило сквозь них. Что-то невыразимое, фантастическое, совершенное и ошеломляющее. Как возможно, что этот сумасшедший красивый, впечатляющий, забавный, очаровательный мужчина был в ее распоряжении?

Она внезапно стала задыхаться от головокружительного везения.

Шипящий звук позади нее заставил Мэл обернуться от удивления. Хантер стоял недалеко от плиты, опуская лапшу в кипящую воду, прежде чем вернуть кастрюлю на горелку.

Он бросил на нее ворчливый взгляд.

– Ты испортишь весь обед. Перестань отвлекать меня и посиди где-нибудь.

Мэл засмеялась и отмахнулась от него.

– Пойду в зал и посижу у огня. Ничего, если мы поедим там?

– Детка, я бы позволил тебе есть что угодно где угодно в этом доме, пока я с тобой, – ответил он.

Глаза Мэл расширились, и она откашлялась.

– Оу. Мне казалось, мы говорили о смягчении.

– Сколько Миссисипи тебе потребуется, чтобы успокоиться? – спросил он с кривой усмешкой.

И снова она прочистила горло.

– Около семи.

Он кивнул головой.

– Потрясающе. Уже лучше.

Она закатила глаза и толкнула кухонную дверь.

– Только ты видишь в этом вызов.

– Одеяла в тахте, – подсказал он. – И займи мне место. Рядом с тобой.

Она повернулась и покачала головой.

– Я думала, я должна согреться и вздремнуть.

От его медленной, тлеющей улыбки у нее задрожали ноги.

– Так и есть. Я помогу.

– Шаста! – воскликнула Мэл, выпрямляясь и закрывая глаза рукой.

Хантер усмехнулся.

– Иди, Мэл, я просто шучу. Я уложу тебя и крепко обниму, а ты сможешь задавать любые свои вопросы. Расскажу тебе всю историю своей жизни, если хочешь – от начала до конца. Смешные истории, «Двадцать вопросов», «Правда или действие», все, что придумает твое воображение.

Она бросила на него любопытный взгляд.

– Серьезно? Мистер Грязный Вонючий Богач посвятит меня в свою личную жизнь?

Губы его дернулись, улыбка смягчилась.

– Только тебя, детка. Все, что захочешь.