Читаем Любовь, смерть и другие неприятности. 2006–2016 в стихах полностью

Любовь, смерть и другие неприятности. 2006–2016 в стихах

Здравствуй, Алиса. Я хорошо, спасибо,как у тебя? Просто невыносимописать этой ручкой. Сменил, продолжаю: майот января отстоит практически на полгода,но если не знаешь, что отвечать —как встарьпиши про погоду.Я — ничего. Ты, полагаю, тоже.Эта похожесть нас довела до ручки(хорошо не в петлю). Зачем-то лезу из кожи,демонстрируя оригинальность ума. Боже,почему, избавляясь от мелодрамной ноты —безнадёжно —выглядишь идиотом?Впрочем, не обращай. Смысл моего письма,устав от меня, ушел покурить, покая тут ваяю очередной балластбуквострок в никуда. Тебе повезёт, бог даст,сидеть в январе с этой дурацкой ручкой,но тогдаэто будет фарс.Как и любой повтор. Только в театре сценараз за разом встречает аплодисменты зала,жизнь, в отличии от, терпеливо дождётся финала,чтобы не повторяться боле. Впрочем,прекращу этот бред,чтоб не влезтьв области многоточийи прочие сферы. У нас мороз,от окна дует. Пока я писал — замёрз,и о чае горячем как-то больше приходят мысли,посему завершаю. Жду ответа, тебе — сильнее.Адрес прежний, ключи у тебя, я все тот жедурак и писемписать категорически не умею.

28.01.2010

1 декабря

Мне хочется написать резко, отрезать четко, чтобы без недочётов на точках отрезка, чтоб было веско и читая потом как леска натянулась душа: от пальцев — до перепонок. Чтоб спросонок там, наверху, удивились: мол, жив Курилка, а мы-то его списали, всех спасли — а его даже не спасали, а он снова кропает какой-то бурлящий стих, с возрастом обнаглел и ни разу не испугался, сам не утих и не уняли его, мерзавца, и теперь даже тем, наверху, начинает упорно казаться, что создатель не то, чтоб ошибся, но явно перестарался, что-то слишком живое, больное туда вложив. Успокоить бы их, предложив: это всё — паранойя; я не Босх и не Гойя, сам себе и аэд, и миф, и толку-то в том, что я вообще еще жив.

Хочется успокоить, а тебе вот, поди, нельзя — ты, как водится, пешка, но апломба — как у ферзя; ты, как водится, нищий, но в душе совершенно принц; у желудка проблемы с пищей — у души зато нет границ. Ходишь-бродишь, гусляр, по свету, ищешь сам-не-пойму-чего, ни принцессы нет, ни монеты, даже дома нет — ничего. Толку что от твоих рассказов, толку что от твоих затей, Эверестов твоих, Парнасов, нерождённых твоих детей; ты же гол как сокол и холост, как патрон, обесмысслен весь. Ты — один уходящий поезд, для которого нету рельс.

Пытаешься объять весь мир ты всуе, а наверху тасуют и тасуют те пачки карт, которыми пойдёшь ты, — но ты, конечно, не увидишь их. Нам наобум, на слово и на звук, нам наугад, наощупь, наудачу; и смыслу жизни форму придадут…

То, что ты жив, — нет,

н и ч е г о

не значит.

01.12.2008

«Время рисует комикс в твоём мозгу…»

Время рисует комикс в твоём мозгу,смотрит,как ты сам себе ставишь шах,как бывший нищий, сегодняшний падишах,корчишься ночью — Господи, не могу.Как всё, от чего ты скрылся заботой дня,по ночам приходит и держит тебя в тисках,и, с упорством садиста обманывая себя —словно яд, а не кровь струит в его проводах —мозг, проснувшись, запросит пощады, новремя не знает ни жалости, ни любви.Нам остаются комиксы. И онилучше пустого,финального ничего.

20.07.2011