Любовь со странностями и без

Она быстро поняла, что у Никиты случаются романы на стороне, но не ревновала. Просто не могла понять. Можно сказать, искренне поражалась его успеху у женщин. Никита не был героем-любовником. Да, он умел увлечь, навешать лапшу на уши, осыпать лепестками роз, сфотографировать рассвет, наговорить то, что хочется услышать, включить эту свою «манкость», но в остальном он не был привлекательно-брутальным или нежно-сексуальным. Даже саму себя Лиза спрашивала – зачем он ей? Неужели только для того, чтобы не остаться одной?

Через год она впервые поняла, что теряет время. Ничего не менялось. Они уже считались официальной парой, ходили вместе в гости. Никите нравилось наряжаться, собираться, ехать в одно место, потом в другое. Лиза страдала. Ей хотелось надеть шерстяные носки, поставить диск со старым европейским фильмом, завернуться в плед и ничего не делать. Она мечтала погулять по парку, скатиться с горки, сварить какао или глинтвейн. Никите не хватало активных действий.

– Давай скатишься с горки на попе, – шутила Лиза.

Никита не понимал ее юмора. Это тоже обнаружилось не сразу. У них оказались разные представления о том, над чем можно смеяться. Лиза все-таки считала себя консерватором, а Никита остался на уровне подросткового юмора. В их паре, скорее, он был «девочкой», которой непременно нужно выгулять новое платье и получить комплименты, а Лиза – уставшим от жизни мужчиной, которому хочется включить телевизор и завалиться на диван. Лиза смеялась: Никита даже одевается, как девочка: долго, выбирая то галстуки, то рубашку. Ей всегда приходилось его ждать.

Ко второму году совместной жизни накопились раздражающие моменты. Никита от нее совсем отдалился. Ему хотелось в отпуск на море ловить барракуду, или плавать с акулами, или отправиться на Тибет. Или взойти на Эльбрус.

– Ты мне напоминаешь подростка, который не может справиться с пубертатом, – сказала как-то Лиза.

– А ты мне напоминаешь старушку, которая хочет сидеть перед телевизором и вязать носки. Мы прекрасная пара, – отшутился Никита.

Лизе хотелось спать, Никите гулять до пяти утра. Ему хотелось бежать, Лизе остановиться. Никита страдал, если вечер был «пустой». Лиза была счастлива в такой вечер. Никита вдруг стал сорить деньгами, активизировался в соцсетях, где выкладывал селфи и фото с барышнями. Лиза подшучивала над ним, предлагая сфотографировать еду и сделать фото в туалете и в лифте. Когда Никита попросил снять его на фоне заката – из окна Лизиной квартиры действительно открывался удивительный вид на город, – она поняла, что это все, конец. Но сделала несколько снимков.

– Ужасно, ты плохо меня сняла, – закапризничал Никита.

– Пошел на … – ответила Лиза.

Когда она поняла, что отношениям конец? Много раз понимала. И в первый год их жизни, и во второй. Но после просьбы снять его на фоне заката она предложила расстаться.

– Почему вдруг? – Никиту ее предложение огорошило.

– Не вдруг. Я давно хочу. Мы хотим разного… И я никогда не буду делать удачные снимки тебя любимого, если ты понимаешь, о чем я говорю.

– Да, я вынужден был измениться! И ты прекрасно понимаешь почему. Это моя работа, мой бизнес. Я должен быть таким! Мне нужны эти селфи! Люди видят картинку. Я продаю себя. Если я не буду хотя бы казаться успешным, как я соберу людей на свои тренинги? Ты-то должна это понимать. Это только для работы!

Тогда Никите удалось ее убедить. Но прошло совсем немного времени – Лиза потом вспоминала – всего какой-то месяц, и все полетело к чертям.

Никита вдруг стал предельно серьезно относиться к себе. Не воспринимал критику в свой адрес. Сделался желчным и равнодушным. Он перестал, как это определяла для себя Лиза, держать себя в рамках приличий. У него вдруг отказали внутренние тормоза. Он стал злиться на Лизу, если она не пела ему дифирамбы. Обижался и переставал разговаривать.

– Смотри, как это круто! – Никита демонстрировал рабочую презентацию для доклада.