Любовь творит чудеса (ЛП)

Конечно, Чи Фэйфань не идёт ни в какое сравнение с ублюдком Лу Юйцзянем, но Фэйфань в злости уехал заграницу и защитил вторую докторскую.

Увидев Чи Фэйфаня, я вспомнила добрые счастливые деньки с сестрёнкой. Как тут не взгрустнуть?

***

В тот же вечер Чи Фэйфань угощает меня ужином (больше всего мне понравились акульи плавники); теперь Чи Фэйфань стал директором, у него высокая зарплата, поэтому я не задумываясь уплетаю еду за обе щеки и благодарю от всей души:

— Брат, ты по-прежнему лучший.

Чи Фэйфань лишь рассеянно улыбается.

После ужина я веду Чи Фэйфаня к старой школе, где мы когда-то учились с сестрой. Здание школы утопает в ночи. Мы с Чи Фэйфанем идём по дорожке, обрамлённой деревьями, под светом уличных фонарей. Лишь наши шаги нарушают тишину.

На небе нет луны, лишь свет фонарей привлекает множество мотыльков, и отчего-то эта картина напоминает мне об одном старом фильме и песне из него: «Танце света»[5].

Осень выдалась наполовину тёплая, наполовину холодная; в тишине наблюдаю за танцем света, ветер проносит мимо багряный листок[6]…

Как скоротечно время, казалось, ещё совсем недавно я ходила маленьким хвостиком за сестрой под этими фонарями. Прошло мгновение. Вещи остались прежними, а люди — нет.

Если уж моё сердце разрывает от тоски, то что говорить о Чи Фэйфане?

*** 

— Мне всегда хотелось увидеть её школу, но подобные походы всегда вызывают ностальгию. Спасибо, что составила мне компанию, — говорит Чи Фэйфань, садясь в машину.

Чи Фэйфань всегда такой вежливый и обходительный. Не знаю, что не так было с моей сестрой, раз она его отвергла и выбрала Лу Юйцзяна.

Чи Фэйфань водит «Ауди Q7», мою любимую марку. Каждый раз, как вижу эту детку в журнале, с завистью думаю о её дерзком силуэте и представляю себя за её рулём. Должно быть, круто на ней гонять по Четвёртой кольцевой. Жаль только, денег нет. Кстати, удивительно, что у нас с Чи Фэйфанем в чём-то сошлись вкусы. В отличие от Лу Юйцзяна, у которого три машины: «мерседес-бенц», «хаммер» и обычная «дяочжа»[7].

На второй год брака я от скуки попросила Лу Юйцзяна купить мне какую-нибудь малышку для личного пользования. Выбрала моментик поромантичней, а он мне холодно отрезал:

— В доме есть два водителя, зачем тебе самой садится за руль?

После такого я почти никогда и ни о чём его не просила. У меня осталось не так уж много самоуважения, поэтому лучше использовать его экономно.

Чи Фэйфань видит с какой завистью я смотрю на его «ауди» и предлагает:

— Хочешь за руль?

— А? У меня нет прав.

Чи Фэйфань слегка изгибает бровь и улыбается как раньше,когда предлагал мне съездить куда-нибудь перекусить.

— А разве не приятно хоть иногда нарушить закон?

Как же давно я не водила! Стоит мне обхватить руль, как кровь бурлит. «Q7», ах, серебристая «Q7», мчится в ночи, как пантера. Вливаюсь в поток, прибавляю скорости, обгоняю, перестраиваюсь… Ветер свистит за окном, я не смотрю на спидометр и не знаю, как сильно гоню. Сливаюсь с машиной в единое целое. Дорога становится всё ярче, огни улиц сливаются в оранжевую ленту, адреналин зашкаливает. Вперёд, вперёд, вперёд…

Делаем полной круг. Ночь тиха и пуста, и мне хочется визжать от восторга.

Я действительно счастлива! Такая езда уносит печали прочь, словно ты принял расслабляющую ванну под ночным ветерком. Гоню, пока не ослабевают руки. Давненько я не была совершенно вымотана, но сердце и тело трепещут от удовольствия.

В конце концов, Чи Фэйфань предлагает отвезти меня домой. Называю адрес Ченьмо, и он интересуется:

— Ты живёшь одна?

— Нет с другом, настоящей сестрой, — довольно отвечаю я.

И нет, вы не ослышались, мы с Ченьмо — любящие «сестры».

— У тебя до сих пор нет парня? Узнай сестра, она очень бы о тебе волновалась.

Больше не смеюсь, во рту вязкий вкус. Если бы сестра узнала, что я натворила, то выпрыгнула бы из могилы и открестилась от меня? Я презренная, бесстыдная эгоистка.

Чи Фэйфань останавливает машину у дома Ченьмо. Мы прощаемся, но Чи Фэйфань такой галантный, что предлагает проводить меня до порога. Уже так поздно, что боюсь, когда Ченьмо откроет дверь, то набросится на Чи Фэйфаня, поэтому отказываюсь. Мы обмениваемся вежливостями на прощание, как вдруг со стороны клумбы из тени прилетает маленький огонёк.

Сигаретный окурок, точно метеор, падает прямо в мусорный ящик в виде панды. Сердце тут же колет какое-то неприятное чувство, а глаза лезут на лоб.

Лу Юйцзян.

Пусть его и скрывает тень, я могу узнать его по сигаретному окурку, да и половину лица я всё-таки вижу.

Конечности леденеют, грудь сжимает точно в тисках.

Не знаю, зачем он припёрся, но это явно не к добру.

Он медленно выходит из тени. Чи Фэйфань тоже его замечает, но не узнаёт и в замешательстве смотрит на меня.

Должно быть, я выгляжу просто ужасно, застыв как деревянная кукла.

— Господин Чи. — Лу Юйцзян медленно выходит на свет фонаря весь такой из себя вежливый. — Вы вернулись.

Чи Фэйфань ни робок, ни напорист.

— Господин Лу, сколько лет, сколько зим.

Почему вдруг повеяло убийственным холодом осени, когда на дворе лето?

Словно встретились ревнивые соперники в любви.