Любовь в эфире

– За небольшие деньги вам и вашим друзьям представляется уникальная возможность совершить незабываемую поездку в обществе Салливана и Кэй, которые будут вашими гидами. Двадцатого января прямой рейс до Майами, там пересадка на роскошный лайнер “Карнавал” и однодневный круиз до Нассау, где вы проведете шесть солнечных дней и пять восхитительных ночей в романтической…

Будущее казалось Кэй радужным и прекрасным.

Прикрепив новый намагниченный календарь к дверце холодильника, Кэй стала отмечать дни. Двадцатое января она обвела жирным кружком. Каждый вечер, ложась в постель с улыбкой Чеширского кота, она зачеркивала очередное число. И во сне Кэй являлась одна и та же картина: на горячем песке лежит, подставив спину солнцу, Салливан, а она – рядом, потягивает через цветную соломинку оранжад.

Второго января Кэй сидела у себя в кабинете, закинув ноги на стол и положив на колени журнал. Она зевнула, закрыла глаза и откинулась на мягкую спинку кресла. Очень хотелось спать.

– Бездельников мы здесь не держим.

На пороге, опираясь о косяк двери, стоял Салливан Уорд. Никак не ожидавшая его появления, Кэй буквально потеряла дар речи и не могла по шевелиться.

– И еще, радость моя, – в том же тоне продолжал Салливан, прикасаясь к ее туфлям, – только большие шишки вроде меня могут позволить себе класть ноги на стол.

Кэй облизнула пересохшие губы и с идиотской, в чем она сама отдавала себе отчет, улыбкой кивнула. Салливан меж тем бережно опустил ее ноги, на пол и притянул Кэй к себе. Руки его лежали нее на плечах.

– Должен признаться, я весьма разочарован вами, Кэй. – Рот у него растянулся до ушей. – Думал, вы скучаете по мне, а вижу, вы вовсе не рады меня видеть.

– Еще как рада! – Вот так-то лучше. Выпьем по чашечке кофе, и вы расскажете, как провели праздники. – Салливан помолчал и с легким смущением добавил:

– Ран снова видеть вас, Кэй.

– А я рада, что вы рады.

Кэй мерила шагами свою квартиру, то и дело потирая руки и зябко поеживаясь. Подбежав в очередной раз к окну, она посмотрела на свинцовое небо: снег валил все сильнее и сильнее.

– Ни за что нам не выбраться отсюда завтра! – отчаянии воскликнула она. – Уже дюймов на шесть нападало, и если будет так продолжаться…

Зазвонил телефон. Кэй рванула трубку.

– Как вам погодка? – невесело спросил Салливан.

– О Господи, неужели лам не удастся улететь? Прямо плакать хочется.

– Ну, не стоит так отчаиваться. На аэродроме всю ночь будут работать снегоочистительные машины. Так что давайте надеяться.

– Да я стараюсь, – вздохнула Кэй.

– Знаете что? Если рейс действительно отменят, возьму-ка я купальный костюм, лампу для загара, старую пластинку Гарри Беллафонте “Солнечный остров” и заявлюсь к вам. Натремся кремом для загара и ляжем у камина.

– Конечно, это не Багамы, – рассмеялась Кэй, – но на худой конец…

– Ладно, отдыхайте, в семь мы с Джеффом заедем за вами.

Кэй повесила трубку. Никогда и ничего в жизни не хотелось ей так, как отправиться в это путешествие с Салливаном. На весах – вся ее жизнь! Будильник зазвенел в пять утра. Едва открыв глаза, Кэй метнулась к окну. По-прежнему не переставая валил снег. У соседних домов выросли огромные сугробы. За белой пеленой не видно было даже уличных фонарей. У Кэй заныло сердце.

Она включила радио. Послышался голос Дейла Китрелла:

– …и, судя по всему, так оно и будет продолжаться. Сообщают, что у подножия гор снежный покров достиг высоты в четырнадцать дюймов.

Кэй, с трудом сдерживая слезы, встала под душ. Оставалось надеяться только на то, что крупные аэропорты не закрываются даже из-за сильного снегопада. Едва она выключила душ, как раздался звонок. Какое-то мгновение Кэй, завернувшись в полотенце, просто смотрела на телефон, страшась услышать недобрую весть. На пятом звонке она все же взяла трубку.

– Кэй, – раздался решительный голос Салливана, – извините, что подгоняю, но не могли бы вы быть готовы к четверти седьмого? А то ведь до аэропорта сейчас добираться чертовски сложно.

– Ну разумеется, Салливан, – энергично закивала Кэй. – Буду готова. А что, летим все же? – Чего не знаю, того не знаю, но в аэропорту надо быть так или иначе.

Они поднялись на борт. Улыбающиеся стюардессы проводили их к месту, где были поставлены микрофоны. Как только самолет поднимется в воздух, Кэй с Салливаном должны сказать пассажирам несколько приветственных слов.

Не прошло и десяти минут, как трап был убран, двери закрыты. Пилот вывел машину на единственную из еще работающих полосу, и Кэй почувствовала, как к горлу подступает обычная тошнота. Летала она часто, но страха, особенно на взлете, преодолеть никак не могла. Салливан помнил это. Он взял ее холодную ладонь и прижал к своей груди. Кэй благодарно улыбнулась.

– Вот так-то лучше. – Он отстегнул привязной ремень. – А теперь за работу.

Их рейс оказался в этот день последним.

Приземлились Салливан и Кэй в наилучшем настроении. Слившись с толпой пассажиров, они сели в автобус, доставивший их на пристань, где стоял роскошный морской лайнер.

Кэй схватила Салливана за руку и потащила его на верхнюю палубу.