Любовь в фокусе

Глаза полыхнули бешенством и я понял, что она не столь уж спокойна и сдержана, как мне всегда казалось.

— С-сволочь… накануне Нового Года…. - шипит.

— Но… мне казалось мы обо всем договорились изначально, — хмурюсь. Терпеть не могу, когда люди нарушают договоренности — даже устные, — Нам было хорошо вместе, но ни один из нас не планировал…

— Откуда ты знаеш-шь, что я планировала? — её лицо некрасиво кривится, но тут Ксения выдыхает и берет себя в руки. И бросает холодно, как перчатку, — Вали.

— Я дам тебе телефон водителя…

— Я разберусь, — она отворачивается.

— Прости меня, — вздыхаю и тру переносицу Беспомощно смотрю на спину уходящей женщины и понимаю, что ни хрена я не умею делать это все… правильно. Но знаю одно — от того, что Ксения повернулась ко мне спиной, мне сделалось стыдно и грустно.

А вот когда уезжала Ольга, внутри все скрутило от страха, что я могу больше её не увидеть.

10

Ольга

Я зашла в квартиру.

Скинула обувь, одежду, на автомате разобрала оборудование, вытащив карты памяти — завтра посмотрю. И встала под душ, надеясь смыть с себя неприятный осадок, что остался от всего произошедшего.

И почему остался-то? Ведь он мне ничего не обещал, ни о чем не договаривался. В нашем обществе, где даже секс уже не повод для знакомства, общий проект и совместное поедание десертов точно не говорит о глубине отношений. Так что же меня так задевает?

Кажется, я знала, что.

Это как ветрянка. Если переболеть ею в детстве — то все отлично. Почесался немного, поныл, и вот ты уже снова бегаешь по двору в остаточную крапинку.

Взрослым же не поздоровится.

Температура сорок, капельницы и полностью невменяемое состояние.

С такой влюбленностью также… ну или с первой любовью. Ты вроде и не должен сразу и глубоко, вроде всему следует происходить легко и искрометно, с задором подростков, вроде бы приходит самое светлое чувство…

Вот только я взрослая, и чувствую себя в данный момент будто меня придавило бетонной плитой. И впору вызывать МЧС, чтобы бравые спасатели вытаскивали меня из-под обломков своими сильными мускулистыми руками…

Мне худо — думаю о Савелии с другой женщиной. В голове роятся отвратительные видения: они вдвоем делают… разное.

Я вылезла из душа, натянула старый халат и с некоторой злостью открыла бутылку вина. Налила себе полный бокал, достала толстенький ежедневник, который от партнерских щедрот перепал каждому сотруднику агенства. и вывела там на первой странице:

С Нового Года я:

— перестану тратить время на соцсети и тиндер

— не буду жрать по ночам

— брошу курить

— обязательно займусь спортом

— начну откладывать деньги на черный день

— буду ложиться спать сегодня, а не завтра

— и перестану мечтать о Савелии Зимине…

Некоторое время я смотрела на последнюю запись и пыталась понять… а не слишком ли я жестко поступаю со своими желаниями и намерениями, обращенными ко Вселенной? А вдруг я и правда… перестану мечтать, и он вовсе исчезнет с горизонта? Может стоит написать то, что я действительно — пусть и самоуверенно — хочу?

Чтобы он бросил все свои дела и женщин и мчался ко мне с распростертыми объятиями — признаваться в чувствах, а затем повторять все позы из «Путеводителя по сексу»

Вокруг имени Савелия появилось сердечко, больше, правда, похожее на задницу а затем я решительно зачеркнула все прочие слова относительно него.

Будет другой план.

«С Нового года я хочу быть с Савелием Зиминым».

Пусть по факту я проведу новогодний вечер в кофте, заляпанной оливье, и поедая торт-наполеон под слезливые мелодрамы.

Звонок застал меня на пике жалости к себе. Я взяла телефон и недоуменно уставилась на незнакомый номер. В декабре столько маньяков активизируется…

— Алло? — получилось осторожно.

— Оля? — голос я узнала.

Вздрогнула, вскочила в шоке, опрокинула бокал с вином прямо на свой новенький ежедневник, желания из которого, похоже, исполнялись мгновенно — или это не то, что я думаю?! — попыталась смахнуть вино с плотных страниц, но смахнула только бокал. Тот разбился о плитку на кухне, посыпая все вокруг осколками…

— Оля? — голос среднего Зимина теперь звучал озадаченно.

— Здравствуйте… — прошептала хрипло и бочком обошла зону стихийного бедствия. И прислонилась лбом к стеклу, чтобы хоть как-то удержаться в этом пространстве.

— Это… Савелий Зимин.

— Я поняла.

Молчание.

Целую секунду я изображала из себя Мисс Железные Штаны, но все-таки спросила: — А вы звоните потому что…

— Потому что… захотелось?

— Поговорить?

— И увидеть.

— Но мы же виделись…

— Не слишком удачно.

Это еще мягко сказано. Я вздыхаю и смотрю на свой темный двор с заснеженной детской площадкой и припаркованными автомобилями, рядом с которыми стоит…

Снова вздрагиваю. И говорю тихим голосом:

— Савелий Витальевич, а ваше желание увидеться… могло привести вас под мои окна или у меня галлюцинации?

Смешок.

И вопрос почти жизнерадостным тоном:

— Я могу подняться?