— Дядя Савеий, а ты тозе зениться соблался? — по мне карабкается трехлетняя обезьянка. Единственный пока ребенок в нашей семье… и от того безумно заласканный. Но, как ни странно, мини-рыжую это не портит.
— Что значит тоже? — спрашиваю с улыбкой. — А кто еще?
— Все, — надувает она губки, явно недовольная, что любимые дяди разошлись по рукам.
— Всё может быть. — подмигиваю, — Но не ты должна узнать об этом первой. Я спускаю её вниз и иду на поиски Оли.
Женская часть семьи уже взяла её в оборот, и, похоже, она вполне вписалась в компанию. Только, в отличие от прочих, у нее в руках не нож и упаковки от продуктов, а фотоаппарат, которым она непрестанно щелкает
Я ловлю её со спины, разворачиваю к себе и целую, старательно не замечая, как Ярослава поднимает два больших пальца вверх.
— Я бы не хотел, чтобы ты и здесь… работала.
Смотрит на меня удивленно. А потом улыбается:
— А ты не понял? Это для меня не работа, а любимое дело. Тем более… — она понижает голос, — Я не умею и терпеть не могу готовить.
— Какие еще тайны ты скрываешь? — притворно хмурюсь.
— Думаешь, расскажу тебе так сразу? Не-а, буду выдавать порционно, а то вдруг ты испугаешься и бросишь меня.
— Всю жизнь?
Сглатывает.
А потом медленно кивает: — Думаю… как раз хватит
Я целую её в растрепанную макушку и возвращаюсь к братьям и Броневому, которые делают разметку во дворе для установки фейерверков.
Завтра Новый год и надо много чего еще подготовить…
Но главное, пожалуй, мы все уже сделали.
Исполнили свои самые важные желания.