Любовь в кредит

— какой ты все таки глупенький. Я пыталась, Мишенька, перетянуть тебя на свою сторону по-хорошему. Но ты не захотел. А теперь ты мне не нужен. Как и Матвейчик. Ты так любишь своего брата, мы с тобой похожи. Я любила Вадима, и ради него легла под Матвея. А ты так любишь Матвея, что вместо него пошел в петлю. И было бы ради чего. Эта девушка. Ты думаешь я обманывала всех, оговаривала мужа. ццццц — она поцокала и покачала головой, продолжая:

— Ты должен был хорошо меня изучить и знать, что я никогда не лгу на пустом месте. Матвей такой холодный, такой отстраненный, безразличный ко всем и всему. Рядом с ней он менялся. Мне казалось, что можно было бы заряжать телефон там, где эти двое находились. Такие искры сверкали. Но на минуточку, он уже был женат на мне. И да, мне хотелось, чтобы если не Вадим, то хотя бы собственный муж меня ценил. — Катерина сглотнула ком слез, ее лицо пылало. — Правда же? Нет ничего хуже, чем женщина, которая добивается внимания… от собственного мужчины, который потерял к ней всякий интерес. — и тут она словно опомнилась. — и может быть я бы и простила ему это безразличие. В конце концов, мы начинали как партнеры по опасной игре. И азарт состоял не в любви и внимании, а в тонкостястях стратегии. Сыграть с равным по силе соперником. Чистое удовольствие. Но самое смешное, что ему все равно. И тебе тоже. Вы такие сильные, недостижимые, прямо полубоги. Но у каждого Ахиллеса есть “пята”. И я нашла ее. Самоуверенность — грех. Да-да. Непростительно ни в какой борьбе. Вы были так самоуверенны, что не обращали внимания на свои же умные штучки. Я придала значение тому, как Матвей смотрит и обращается с Агатой благодаря им. Он днями пропадал тут, тренировал ее, учил, даже на лодочке катал. У них были любимые места, любимые минуты в сутках (она словно отгоняла слезы с щек)! — выгуливали собак вместе. И конечно, общий интерес — книги! книги, книги, книги. Я сначала избавилась от местной библиотеки. Ну я думала, что может она просто притворяется, бегает. Как собачонка, — и тут злость Катерины мгновенно, словно на индукционной плите чайник — закипела в тембре голоса.

— Катя, все это… никак и ничего не доказывает. Общение — это не измена. И тебе стоит успокоиться. — проговорил Михаил. — по факту у тебя нет никаких доказательств.

— кстати о собачках, — женщина начала наигранно смеятся, но ее захлестнула истерика. — они же обе сдохли. Еще два года назад. А эта хахах ваша хахаха Агата. Она даже не заметила, что ОН! купил ей другого песика. ахахахах Ее собака сдохла еще два года назад, а она даже ахахаахаха это я. это же я! ха … Клык съел грибов и просто разодрал в клочья эту шавку. В клочья! А Матвей из жалости купил точно такую же, купил своей игрушке другого мохнатика. И она не заметила. Доказательства?! Мишенька. У меня есть записи — прямые доказательства того, как эта девка стонала под твоим братом. Вы проиграли! Вы со своими миллионами проиграли!! и вы мне больше не нужны. Вы теперь будете нищими — побираться. Вы теперь будете просить и ждать.

Катерина дрожала в истерике и Неминкевич усадил ее и сначала дал пощечины, чтобы женщина пришла в себя, потом сунул ей стакан воды, но она его отталкивала.

— зачем ты принимаешь сама эту дурь. Совершенно себя не контролируешь, сейчас …. -

Врач попытался сам напоить женщину, но ей позвонили и она раздраженно закричала в телефон, что выходит.

— пойдешь со мной к грузчикам, забирать свое медицинское барахло. — она схватила врача за отворот рубашки и потянула за собой. Врач вышел, а Михаил остался и повернулся к шкафу.

Он захлопнул шкаф так крепко, что пришлось взяться всеми пальцами, чтобы деревянная дверца, закрывшаяся поверх халата поддалась. Полки давили сверху и девушка лежала так, что сгибающиеся части тела сложились. Пахло хорошим старым деревом и хлоркой. Агата дышала тихо. На него из темноты смотрели яркие голубые сапфиры, а на измученном от услышанного лице застыла усмешка.

— Шрек не умер…Клык не мог этого сделать, они же лучшие друзья — сказала она. — но она сказала правду, я стонала, когда он целовал меня.

Глава 4 Тебя, книги и собаку

*** Не будем разбирать чемоданы, Господин (Агате 16 лет)

Международная выставка игровой индустрии была в самом разгаре. Павильоны гудели: реклама технологий, лоск и счастливые от азарта сотрудники и посетители. Атмосфера инвестиций и жирных контрактов была разбавленная искренней восхищением и фанатской приверженностью к играм. Мужчины и женщины с восторгами обменивались последними новостями про обновления, делились слухами о том, кто “непременно крут”, а чей павильон скучноват и бедноват на подарки.