Любовь в мегабайтах

— Что ты сказала, я не расслышал?

— Глупо чувствую себя, — ответила я.

— Ты сегодня красавица, — сказал он, когда я села на предлагаемое место. — Удели мне немного твоего внимания. Твой друг не останется обделенным.

— Он только друг, — напомнила я.

— Тем более, ему такая красота и вовсе ни к чему, — он положил руку на мое плечо, потом передвинул ее на спину и заставил меня этим придвинуться ближе.

— Александра, — выдохнул он в мое ухо, отчего мороз пробежал по моей коже, — поцелуй меня. Сама.

Я поняла, что пропала.

Я просто перестала соображать и ткнулась губами в его губы. Они были мягкие и податливые. От прикосновения моего языка они открылись, и Станислас позволил мне проникнуть внутрь. Одна рука его поддерживала меня за спину, другая переместилась на грудь. Ожидаемое утоление желания разлилось горячей волной, в ушах зашумело, и я уже не слышала спасительных молоточков. Сквозь туман в моей голове, я неожиданно сообразила, что работают камеры наблюдения, установленные в палате Станисласа, и дежурившие сотрудники службы безопасности вовсю веселятся, наблюдая за тем, как Станислас соблазняет то свою мачеху, то пугало-секретаршу.

На безрыбье и рак… — вспомнила я.

Наваждение сняло как рукой. Я попыталась оттолкнуть Станисласа, но не тут-то было. Станислас крепко удерживал мой рот своими губами, проявляя некоторое упрямство. Я уперлась в его грудь руками.

Дверь в палату приоткрылась.

Станислас ослабил хватку, и я отпрыгнула от него, как ошпаренная кошка.

Послышался разговор, Варвара Станисласовна, сестра моего босса и тетка Станисласа вошла в палату. Среднего возраста женщина имела характерный капризный изгиб рта и светлые, как у Станисласа волосы. Семейное сходство чувствовалось и в манере поведения. «Барбара» выглядела как уменьшенная и женственная копия Владимира Станисласовича. Сейчас она давала указания сестре Ирине, недовольная отсутствием той в палате и весело проводившей время на сестринском посту.

— Принесите чаю, — сказала она, после жесткой отповеди, Ирине.

Ирина не смела возразить, и ушла за чайными принадлежностями. Я стояла возле окна, и солнце просвечивало мою и так прозрачную блузку. Станислас взял на себя миссию отвлечь тетку.

— Дорогая тетушка, рад вас видеть! Как поживаете? Здоровы ли? — сыпал он вопросами, не давая тетке разглядеть детали моей одежды и слегка встрепанную прическу.

— Господин Хадраш, не буду вам мешать, прошу позвать, когда понадоблюсь, я буду рядом, — спешно проговорила я и шмыгнула за дверь.

Ослепленная ярким солнечным светом Барбара не увидела в моем поспешном удалении ничего кроме желания услужить Станисласу и оставить их наедине. Дверь осталась приоткрытой и голос Барбары, донесшийся до меня, не позволил мне уйти, на этот раз любопытство победило.

— Станислас, ты распустил персонал, дождешься, что будешь лежать в одиночестве, а эти хохотушки будут строить глазки твоей охране, — начала она высказывать Станисласу — Кстати, что за девица выпорхнула отсюда?

— Александра, секретарь отца, — сказал Станислас, приглашая Барбару присесть. — Отец был любезен и одолжил ее мне.

— А, эта милая девушка, я общалась с ней только по телефону, но Натали рассказывала мне, что она обладает весьма счастливой, для секретаря, внешностью, — расплылась в улыбке Барбара.

Я затаила дыхание.

— Внешность, как внешность, — поморщился Станислас, — она весьма толкова, исполнительна и главное не надоедлива.

— Не узнаю тебя, мой друг, ты всегда был ценителем женской красоты, заглянуть хотя бы в твой офис… — усмехнулась Барбара.

— Дорогая тетушка, я обожаю красивых женщин, но они имеют свойство быстро приедаться, Александра же не мозолит мне глаза, — легко принял дуэль Станислас, — и потом, лучше обратите внимание на своего брата, ей-богу, он нуждается больше.

— С Володенькой у нас сложные отношения, — убрав улыбку с лица, сказала она, — ты знаешь, как я была против его женитьбы на Натали, хоть она и по крови Хадраш.

Время идет, я смирилась, но не могу пересилить себя и запросто прийти в их дом.

Зато люблю бывать у тебя, несмотря на твоих навязчивых девиц.

— Я рад вам тетушка, в любое время.

Я отскочила от двери, как только увидела Ирину. Она вошла в палату, неся в руках поднос. Поставила его на столик и стала разливать чай.

— Станисласу некрепкий, мне с молоком и два куска сахара,…пожалуйста, — присовокупила Барбара.

— Хорошо, мадам, — сказала Ирина, подливая кипяток в чашку Барбаре.

Чай был сервирован и Ирина удалилась.

Мы с Ириной сидели в креслах у сестринского поста и судачили о женщинах семейства Хадраш.

— Злобная ведьма! — в сердцах воскликнула Ирина. — Я медицинская сестра, а не горничная!

— Успокойся, раз назвалась груздем, полезай в кузов. Они нам платят деньги, — напомнила я Ирине, — и немалые.

— Да уж, за три недели я заработала столько, сколько не заработаю и за год, — подтвердила Ирина, — только голову склонять всё еще ни как не приучусь.

— Учись, — посоветовала ей я, — пригодиться в жизни.