Любовь в награду

Филипп спрашивал себя, сможет ли Оливия Эверси, оставшаяся в Суссексе, узнать Лайона Редмонда в том человеке, в которого он превратился, став моряком?

Любовь – это что-то вроде зыбучих песков, в которых человек просто беспомощно утопает и не может выбраться… Или любовь – это то, что можно выучить, как, например, латынь? Может, любовь – это то, с чем ты появился на свет, или лихорадка, когда ты лежишь, безжизненный, до тех пор, пока любимый человек тебя не отпустит?…

У ла Вея не было ответов на эти вопросы, и он подозревал, что Оливии они тоже неизвестны. Однако неведение не освобождало их от необходимости делать выбор. К этому вынуждала их жизнь, чтобы она сама, как и полагается при естественном ходе вещей, могла двигаться вперед.

– Подержите это, пока я поправлю прическу. – Леди Придо сунула в руки Элайзы шаль, не поднимая на нее глаз.

Элайза получила возможность лучше разглядеть Александру: нос – безупречный склон с небольшим беззаботным бугорком в конце, возвышавшимся над бледным цветком губ, чуть неправильный, но очаровательный прикус, кожа гладкая, как севрский фарфор.

Леди Придо – потрясающая женщина!

Для злого человека…

Александра резко подняла голову, словно почувствовала на себе взгляд Элайзы, и замерла.

«А-а, она меня все-таки узнает». Надо отдать должное леди Придо – она слегка порозовела, может быть, испытывая угрызения совести.

– Ах, это вы, миссис… Фонтейн?

– Да. Вот мы и встретились, леди Придо. – Элайза сделала книксен.

– Прошу прощения. Я не узнала вас в этом доме. Не совсем подходящая работа для вас, не так ли? – В голосе Александры послышались нотки холодного ликования.

– Думаю, да.

– Я и не знала, что вы работаете на Фил… на лорда ла Вея, – продолжала Александра. – По старой дружбе я называю его Филиппом.

– Разумеется, – спокойно сказала Элайза и сжала зубы.

Это имя в устах леди Придо казалось неправильным, неправильным, неправильным! Он принадлежит ей, Элайзе.

– Я так рада, что вы оказались в выигрыше, – с деланным энтузиазмом добавила Александра. Возможно, она была уверена в том, что Элайза стала невидимой, работая служанкой.

Кокетничая перед зеркалом, леди Придо то так, то эдак поворачивала голову, либо в пятисоттысячный раз восторгаясь собой, либо отыскивая мелкие недостатки, которые могли возникнуть по пути из ее дома в Адлин-Хаус.

Элайза тоже рассматривала ее, раздумывая, в какое место она бы для начала ткнула леди Придо булавкой, если бы у нее была такая возможность.

Александра развернулась – Элайза тут же придала своему лицу безучастное выражение.

– Надеюсь, у вас нет на меня злости из-за того, что мне пришлось заступиться за сестру? – излишне сентиментальным тоном, с притворной теплотой проговорила леди Придо. – Просто в нашей семье сложилось очень трепетное отношение к моральному воспитанию девочек, а Колетта очень-очень чувствительная. Уверена, вы понимаете, почему я сделала то, что сделала. Учитывая, что вы теперь… мать. – Александра буквально выпалила все это.

На самом деле Колетта Придо была красивой, глупой и злой девчонкой. Элайза обычно как минимум дюжину раз оправдывала своих учеников, прежде чем приходить к какому-то выводу о них. И в отношении Колетты она не теряла надежды. Однако учитывая, кто ее сестра, Элайза почувствовала безысходность.

Но не это было причиной того, что леди Придо так холодно и расчетливо поступила, добиваясь, чтобы Элайзу уволили. Как она сказала ла Вею, когда он наводил справки, Элайза, пылко защищавшая свою ученицу, действительно могла сказать лишнего и, без сомнения, жестоко оскорбила леди Придо, которой мало было одной красоты, – она хотела, чтобы ее считали чрезвычайно умной.

– Пусть все это останется в прошлом, хорошо? – Александра не стала ждать, пока Элайза согласится с нею. – Очень скоро я должна обручиться, – призналась она девчачьим шепотом. – Возможно, это произойдет сегодня же вечером, и я хочу выглядеть как можно лучше. – Она самоуверенно усмехнулась. – Что скажете?

– Ваша прическа просто замечательная, леди Придо.

– Для того чтобы ее сделать, понадобились четыре горничных и полвечера, – с гордостью проговорила Александра. – И все-таки мне кажется, что волосы могут растрепаться. – Она вертела в руках одну из своих шпилек с бриллиантом. – Вы можете помочь?

Она произнесла это надменным тоном, похоже, лишь ради удовольствия приказать что-то Элайзе.

Элайза дрожащими руками взяла протянутую ей шпильку и воткнула ее на место, хотя искренне считала, что лучшее применение этой шпильки – быть воткнутой в мягкую кожу леди Придо. У Элайзы подвело живот, когда она представила, как Филипп прикасается к волосам этой женщины. Он, конечно, будет делать это, если женится на ней.

– Ну вот, а теперь я пойду танцевать с Филиппом ла Веем, – заявила Александра.

Леди Придо с ног до головы оглядела Элайзу, как будто хотела убедиться в том, что она по-прежнему красивее экономки. Элайза замечала, что женщины вроде леди Придо часто так поступают, чтобы оценить, можно ли их красоту сравнить с красотой других женщин.

Явно удовлетворенная, Александра повернулась к двери.

Элайза остановила ее.