Любовь в наследство, или Пароходная готика. Книга 1

По-видимому, Люси не беспокоило это, ибо она никогда ничего не говорила по поводу долгого отсутствия сына, а для Клайда ничего не могло быть лучше, нежели проживание Бушрода в Виргинии. Это его вполне устраивало. Мальчик довольно быстро избавился от своих не совсем приятных привычек: он больше не хныкал и не дулся, а его манеры стали чрезвычайно приличными для его возраста. Землисто-желтый цвет лица, бывший у него в раннем детстве, теперь сменился благородной бледностью, что придавало его и без того приятной внешности некое драматическое очарование. У него были темные проницательные глаза, выразительный рот и внимательное выражение лица. Высокий и стройный, он был исключительно пропорционально сложен и, несмотря на подверженность лени, превосходно играл в теннис, ездил верхом с беспечностью прирожденного наездника и танцевал почти с профессиональным совершенством. Учился он не блестяще, но вполне удовлетворительно и, не будучи особенно популярным среди однокашников своего пола, пользовался огромным успехом у их сестер, чьи родители по некоторым причинам, каких они не собирались объяснять, относились к нему с меньшим восторгом. Бабушка души в нем не чаяла, мать снисходительно относилась к его провинностям, и только Кэри никогда не чувствовала к нему должного уважения, которое, как правило, младшие сестры испытывают к старшим братьям, а также между Бушродом и Клайдом по-прежнему не было взаимопонимания.

А вот Кэри к своему отчиму относилась совершенно иначе, нежели к брату. В известном смысле она была ему даже большим другом и компаньоном, нежели Люси, ибо малышка просто ходила за ним по пятам, пока мать тщательно приглядывала за прислугой и вообще занималась огромным домом; когда же Кэри стала постарше, она начала ездить с Клайдом верхом повсюду, куда бы он ни направлялся — объезжать плантацию или просто прокатиться по берегу реки. Люси больше не ездила верхом. Она с самого начала отказалась от этого: несмотря на мнение врача, что вряд ли еще сможет иметь ребенка, она все же надеялась подарить Клайду его собственного сына. Однако ее надежды оказывались тщетными… Она еще долгое время цеплялась за них, и вновь повторяющиеся разочарования были единственной тучей, омрачавшей ее счастье, а она не могла и не хотела терпеть над собой ее постоянную тень. Врач рекомендовал ей совершенно отказаться от поездок верхом: в основном, ее здоровье было в порядке, таким оно и останется, если она не будет утомляться. Но, управляя даже не норовистой, а послушной лошадью, она очень легко может устать, поскольку поездки верхом слишком тяжелы для ее ограниченных сил.

Поэтому с Клайдом повсюду ездила Кэри. Он рассказывал ей о местных событиях, об управлении Синди Лу; он знакомил ее с землей, с ее традициями, когда они объезжали урожаи вдоль полос, разделяющих поля. Клайд брал с собой Кэри на пробные дамбы, которые возводились, чтобы защитить поля от весеннего половодья. Было очевидно, что он безумно любит девочку. В самом деле, ему никогда не надоедало прогуливаться вместе с ней по округе, разглядывая то и дело меняющуюся панораму ландшафта, открывая ребенку секреты местности, указывая на ее великолепия. И действительно, вдвоем они всегда обнаруживали что-нибудь удивительное, что-нибудь необычное, чтобы потом вместе же обсудить увиденное…

Разумеется, осенью их внимание часто привлекал сахарный тростник, на который они смотрели, чуть ли не затаив дыхание, временами издавая восторженные возгласы при виде рядов высоченных стеблей, падающих на землю под ударами сверкающих ножей. Позже, в середине декабря, когда приближалось время помола, их внимание переключалась на черный табак. Для Кэри черный табак являл собой самое интересное, во всяком случае, был намного более захватывающим зрелищем, нежели сахарный тростник, и девочка наблюдала за черным табаком с самого посева до его уборки.

Девочку интересовало все. Она выискивала любые предлоги для того, чтобы зайти на склад, причем по нескольку раз на дню — понаблюдать, как пакуется табак после обработки прессом. То и дело слышалось: «Ну, пожалуйста, папочка! Ну, можно мне посмотреть?!» Правда, иногда Клайд отказывал ей, но все же чаще Кэри добивалась своего. Ведь он души в девочке не чаял и не мог отказать ей ни в чем.

* * *

Источником бесконечной радости для маленькой Кэри были также дикие животные, водившиеся в окрестностях. Клайд не мог сам как следует ознакомить Кэри со всеми этими птичками и зверушками, поскольку родился и вырос не в сельской местности, однако он прилагал всяческие усилия, чтобы узнать о них от Люси, соседей и негров, и потом с гордым видом передавал новообретенные познания Кэри. Он делал это, как только узнавал что-либо новое.