Любовь в настоящем времени

— Я веду себя как избалованная девчонка. Ты уж меня прости. Мне кажется, ты не совсем понимаешь, во что ввязался. Но это твоя жизнь. Я так отреагировала, потому что…

Дыши, Митч. Проглоти комок. Не говори ни слова.

— …мне нравилось быть для тебя всем на свете. Молчи. Без тебя знаю, сколько в этом тупого эгоизма. Прости меня.

Барб замолкает и дышит мне в ухо.

— Молчишь, — говорит она с упреком.

— Ты сама велела.

— Ах да, конечно. Теперь можешь говорить.

Для этого еще надо собраться с силами…

Я хочу сказать: ты ведь живой человек. Я хочу сказать: как здорово, что ты ревнуешь. Я хочу сказать: ты вернулась, все остальное неважно. Я хочу сказать: наконец-то между нами все стало ясно.

Но я не успеваю произнести ни слова. Из-за двери доносится вопль Кэхилла. Никогда еще не слышал, чтобы Кэхилл так орал.

— Эй! Марти! — Тональность он явно позаимствовал у Гарри. — Это же Марти Броуд! Как делишки?

Барб отскакивает от меня. Я опускаю руки.

Слышится голос Марти:

— Э-э-э… Все в порядке.

Жизнерадостность Кэхилла явно смущает доверенное лицо мэра. Она бы любого смутила. Ведь вообще-то энтузиазма в нем ни на грош, в Кэхилле-то. Вам каждый скажет.

На пороге кухни возникает Леонард и смотрит на нас во все глаза. Как бы не брякнул лишнего при Марти.

Мысленно завязываю узелок, что с мальчиком надо серьезно поговорить.

ЛЕОНАРД, 5 лет Это не любовь

Когда все уходят, Митч хочет побеседовать со мной. Похоже, речь пойдет о чем-то серьезном.

— Эге, — соглашаюсь я. — Ладно.

— Очень важно, чтобы ты никому не заикался насчет Барб. Ну, что она бывает здесь, что между нами что-то происходит. Никому ни слова о том, что ты здесь видел. Особенно в присутствии Гарри, Марти или кого-нибудь из подчиненных Гарри. Лучше вообще помалкивай при посторонних, чтобы не ошибиться.

— Все равно Кэхилл, Ханна и Графф уже знают.

— Да, они в курсе. Только они не проболтаются кому не надо. И я хочу быть уверенным, что ты тоже будешь держать язык за зубами. Понял?

— Нет, не понял. Но я ничего никому не скажу.

— Чего ты не понял?

Почему любовь надо держать в тайне? Вот чего я не понял. Загадка какая-то. Но мне не хотелось, чтобы Митч мне все подробно объяснял. Вообще больше не хотелось говорить про это.

— Это плохо? — только и спрашиваю я.

Митч вздыхает и ненадолго замолкает.

— Не знаю, как тебе и объяснить. Большинство скажет, что плохо.

— Большинство — это кто?

— Не знаю. Вообще все.

— А по правде оно не плохо?

— Сложно сказать. Кому-то может даже причинить боль. Но я не могу назвать это плохим.

— Ты не можешь, а все могут?

— Ну, не все. Некоторые. И заранее никогда не угадаешь.

Значит, почти все думают не так, как я. А вдруг правы они, а не я?

— Станешь постарше, поймешь, — говорит Митч. — Сейчас главное, чтобы ты был заодно со мной.

— Эге. Я с тобой, Митч.

Ни с кем больше я эту сложную тему обсуждать не собирался.

ЛЕОНАРД, 17 лет Это не любовь

До сих пор помню свой первый урок насчет любви. Не вечной любви, а другой… на каждый день. Которая в ходу только между взрослыми и со временем исчезает.

Если подумать, такая любовь — прямая противоположность вечной любви. Такая любовь — вроде бомбы замедленного действия. Только не знаешь, на какой срок заведены часы и сколько они протикают до взрыва.

В то утро, когда Барб и Митч ушли на кухню, я тоже туда отправился. Я знал, она там вместе с ним, потому и пошел туда. Она вернулась к Митчу. А Митч был почти уверен, что не вернется.

С одной стороны, я понимал, что они хотят побыть одни, но с другой стороны, она принесла с собой такую бурю чувств… Просто волны по кухне катались. Казалось, из кухни исходят вкусные ароматы. И всем хочется пойти и посмотреть, что там готовят. А при случае и попробовать.

Не мог я усидеть на месте.

Митч стоял, прислонившись спиной к стойке бара, а она обнимала его. Голову она положила ему на плечо. Глаза у них были закрыты. А потом они стали тереться щеками.

Они, наверное, тихо говорили что-то друг другу. Так тихо, что я ничего не слышал. А у меня очень хороший слух.

Он прижимал ее к себе, и что-то голодное было в их позе.

Я глаз от них не мог оторвать. И все думал: если это любовь, почему она похожа на боль?

Только все это и вправду походило на любовь, или уж я не знаю что. Очень уж сильное было чувство. Я такого раньше не видел. Мне захотелось к Перл, но ее в кухне не было.

Забавно. Эти двое ведь не притворяются. На минутку им даже меня удалось обмануть. Но все это было ненастоящее. Даже самой простой проверки не прошло.

Потом явился Марти, и Кэхилл заорал во всю глотку, и они отпрыгнули друг от друга, будто их застукали за каким-то дурным занятием. Вот и еще испытание, и снова их любовь его не выдерживает. В настоящей любви не может быть ничего плохого. Зачем прятать ее?

Потом Митч заметил меня. Но испугался он не меня, а Марти. Хотя и я был в его глазах непрошеным гостем.

Митч так смутился.

Со временем я нашел что-то вроде лакмусовой бумажки для проверки чувства. Все очень просто. Если чувство вас разъединяет, это не любовь. Подлинная любовь соединяет.