Любовь в настоящем времени

Я даже поделился своей теорией с Митчем. Разумеется, тему я раскрыл уважительно и деликатно.

Только Митч все равно не въехал. С равным успехом я мог бы излагать ему свои мысли на латыни.

МИТЧ, 25 лет Неуклюжие новые слова

Продолжительные осложнения ретролентальной фиброплазии. Неоваскуляризация. Лазерная фотокоагуляция. Криотерапия. Тракционные рубцы. Поздно проявляющееся отслоение сетчатки. Склеропломбировка. Международная классификация ретинопатии недоношенных. Витрэктомия. Слепота.

Слепота.

Слепота.

Слово, хорошо мне знакомое, в отличие от целой кучи выражений, прежде неведомых. Но это зловещее слово хуже их всех. Если бы только Леонард получил соответствующее лечение на ранней стадии болезни… А теперь прогноз у него неблагоприятный.

По дороге от офтальмолога домой Леонард не проронил ни слова. Вряд ли он так уж сильно расстроился, ведь все это он слышал от докторов и раньше. Это только мне умные выражения были в диковинку. Это только у меня они так и вертелись в голове и тащили за собой новые, скрытые понятия и обороты. Например, «страховое покрытие», «история болезни», «госпитализация». А у Леонарда не могло возникнуть таких ассоциаций. Он и молчал-то, просто чтобы дать мне время подумать.

В большинстве родильных домов проводятся специальные обследования недоношенных младенцев, чтобы выявить ретинопатию. Так сказала врачиха-офтальмолог. Ранняя диагностика и лечение позволяют избежать развития болезни.

— Что же случилось с ним? — спрашиваю.

— Не знаю, — отвечает врачиха. — Меня при этом не было. Но если мать жила на социальное пособие или у нее просто был низкий доход… Словом, если ее положили в бесплатную окружную больницу, это могло сыграть свою роль, хоть мне и неприятно об этом говорить. А когда диагноз все-таки поставили, то толку от страховки уже было чуть, поскольку на более поздней стадии надо делать лазерную фотокоагуляцию, а обычный социальный полис этого не предусматривает. Да и где гарантия, что какой-нибудь коновал не диагностировал заурядную, пусть и сильную, близорукость? Выписал дешевые очки, и мать на этом успокоилась.

Я вспомнил, как впервые говорил с Леонардом по телефону. Он тогда сказал, что провел массу времени в больнице. Интересно, в какой? В приличной хоть? И что там с ним делали? Прошел ли он все необходимые процедуры? Или только те, от которых уже никуда не денешься, самый минимум, который полагается по страховке?

Восстановление зрения. Тракционная отслойка сетчатки. Вспышки и светляки перед глазами. Биомикроскоп. Офтальмоскоп. Зубчатый край. Артериовенозное шунтирование. Гребень между васкуляризованной и неваскуляризованной сетчаткой.

От этих слов начинает болеть голова.

— Привет, Леонард. — Это Ханна. Мы вернулись домой. — Что сказал доктор?

— Все хорошо, — отвечает Леонард.

— Иди ко мне на коленки и расскажи все по порядку.

— Если он тебя найдет, — говорю. — Ему в глаза закапали.

Леонард осторожно пробирается по офису к столу Ханны и садится ей на колени, веселый, как всегда.

— Все здорово.

Он передвигается на ощупь? По памяти? И что он вообще видел в своих старых очках? Лично я представить себе не могу, что такое близорукость, как к ней надо приспосабливаться и насколько его жизнь отличается от моей. Он ведь живет совсем в другом мире, чем я.

— Так что все-таки сказал доктор по поводу твоих глаз?

— То же, что всегда. Ничего нового.

— Слышь, Док, хочешь узнать результаты опроса по первым выборам? — встревает Кэхилл.

— Как тебе сказать… А они мне понравятся?

— Как тебе сказать… Ты хочешь, чтобы человек выиграл выборы?

— Само собой, Кэхилл. Что еще, на хрен, за вопрос? — С меня доллар в штраф-копилку.

— Тогда нет. Не понравятся они тебе.

Барб приходит в десять. Почти час уходит у нас на любовь — отчаянную, восхитительную, всю из переплетений.

Барб не вскакивает и не начинает сразу одеваться. Проходит немало времени, прежде чем я, накинув что-то на себя, иду провожать ее до двери. Но вместо того чтобы уйти, она садится на мой диван. Мой — без спящих на нем мальчиков, ведь у Леонарда теперь своя собственная спальня.

Барб спрашивает, нет ли у меня чая без кофеина. Если она сейчас выпьет что-нибудь с кофеином, то не уснет потом всю ночь. Я ставлю чайник и сажусь рядом с ней.

Что происходит? Прежде такого не бывало.

— Результаты опроса еще ничего не значат, — говорит Барб. — Еще слишком рано. Многие из кандидатов, кто потом выигрывал выборы, начинали так себе.

— Что касается выборов, я полный профан. Но я согласен: еще слишком рано делать выводы.

— Ну? Что изменилось с нашего последнего свидания?

— Извини. Что ты имеешь в виду?

— Что ты делал все это время?

— А-а. Ну да.

Только сейчас до меня дошло, что происходит. Какой я тупой! Она задержалась, чтобы поговорить со мной, узнать, что новенького в моей жизни. Другими словами, мой упрек, высказанный во время ссоры, не остался без ответа. Значит, он задел ее за живое. А я-то считал, она пропустила его мимо ушей.

Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.