Любовь, ведьма и котики

– Жень! – шепнули мне слева, я повернула голову и обнаружила Аллу. – На следующий танец… – Тут мы отступили друг от друга, покрутились на месте и снова приблизились на расстояние шепота: – …Давай отойдем к стене.

– Почему?

– Дело есть. К тому же мы его точно не станцуем.

– Почему?

– Из-за шлейфов. – И Алла подмигнула мне так заговорщически, что я невольно засмотрелась на нее, скептически хмыкнула и врезалась в партнера. Не сильно и плечом, но все равно нелепо. Так. Надо срочно понять, что за критерии в сегодняшнем конкурсе. Если дальше пройдут все те, кто хотя бы по десять раз наступил кому-то на ногу или приложился пятой точкой к ничего не подозревающим соседним танцорам, то у меня неплохие шансы на выигрыш. Жаль только, если все будет наоборот.

Когда контрданс закончился, я вежливо улыбнулась кавалеру и тут же шагнула к Алле:

– Отступаем к стене?

– Ага.

– Только присмотришь за моей… моим бантом? Чтоб я его не помяла.

– Угу-угу, – рассмеялась Алла. – Буду следить за правильной парковкой.

И едва мы отступили, как снова зазвенел голос Игоря:

– А теперь… тектоник!

– Откуда ты знала? – тихонько спросила я Аллу, глядя, как все девушки, которым достались длинные платья или слишком высокие каблуки, поспешно отходят к стенам. Зато наша Барби, видимо, была на нужной волне и начала двигаться еще до того, как зазвучала музыка.

– Пока вы кружились в вальсе, я отошла носик припудрить. А возвращалась специально мимо оркестра. Вооон он… – Алла показала в сторону ниши, в которой расположились музыканты.

Ух ты! Я их даже сразу и не заметила. Или вальс начинали играть не они? Или мое внимание настолько было занято другими вещами и не только вещами, что целый ансамбль – пусть даже маленький – ухитрился попасть в «слепое пятно»?

Алла тем временем продолжала:

– Я к ним на пюпитр заглянула. Изобразила, будто на подол наступила, и меня повело.

– И что там?

Алла пожала плечами:

– Пришлось запомнить весь список.

– Ну ты даешь!

– Он не длинный. Потом будет павана, за ней маорийская хака, линди-хоп, конга, ча-ча-ча и последним – танго. И это плохо.

– Ты не любишь танго?

– Я не люблю, когда нет свободы маневра, – поморщилась Алла. – А ее, по сути, нет. Танцев слишком мало. К тому же дальше я прошла мимо одного из кавалеров, который вроде как скучал в углу. Скучал он там с листочком бумаги. Зорким орлиным взором следил за танцующими и ставил закорючки рядом со списком фамилий.

– То есть нас оценивает не только миллионер?

– Да может, его тут и вовсе нет. Может, он к пляскам равнодушен. Или стесняется.

– Если танцев мало… то преимущество у тех, кто знаком с ними всеми и не будет подпирать стену?

– А еще у тех, кто вытянул жребий с плюс-минус современными костюмами.

– Думаешь, Ангелина жульничала? Но как? – Я прищурилась, вспоминая процесс жеребьевки.

– Вполне могла. Что мешает сделать в шляпе два отделения, и перегородку между ними двигать туда-сюда в зависимости от того, кто подошел тянуть печеньку?

– Ничего не мешает, – проговорила я, рассеянно посмотрела по сторонам и тут чуть в голос не рассмеялась. Недовольно бурча в сторону участниц и операторов, пихая их локтями, вдоль стены к нам двигалась классическая уборщица из анекдотов. Та самая, в синем халате, со шваброй наперевес и неповторимым выражением лица «Топчут тут, топчут, а ты за ними подтирай!» И почему-то Иннокентий не вопил: «Идите прочь, нечего кадр портить!» Почему-то. Угу. Мастерство отведения глаз в деле.

Я улыбнулась и из-за спины показала «уборщице» большой палец.

Зинчик вышла на позицию, и бал сразу же стал куда приятнее, чем минуту назад.

Я невзначай, как будто внимательно разглядывая танцующих, отошла в сторону от Аллы. Наклонилась и принялась искать среди оборок и кружев атласный бантик на туфле, который наверняка развязался и требовал внимания. Приблизившись ко мне, «уборщица» нагнулась и принялась елозить шваброй по полу.

– Как успехи? – шепнула она. – За первым танцем наблюдали чайки, я только ко второму успела… Классная у вашего миллионера охрана, вот что.

– Нормально, – ответила я, развязывая найденный бантик. Ибо чтобы завязать что-нибудь ненужное, нужно сначала развязать что-нибудь ненужное.

– И у нас… не то чтоб нормально, но штатно, – Зинчик хихикнула. – Толстая чайка поймала и сожрала слишком большую рыбу, и теперь ее тошнит. Сидит такая гордая там снаружи, под террасой, держится крыльями за пузо и, по-моему, икает.

Вот уж у кого сегодняшний бал задался. Молодец, Карлос, не терял время зря.

– Слушай… – сказала я. – Понимаю, это не входит в программу наблюдения и защиты, но…

– Чую, что ты затеваешь шалость, – улыбнулась Зинчик. – Давай, валяй.

– Не то чтоб шалость… Короче. Там по углам стоят чуваки. С листочками бумаги. Они нас оценивают. Ты можешь у кого-нибудь из них этот листок утащить?

– То есть вам не сказали, как победить в конкурсе?

– Нет, шляпа выдала нам платья и бросила с лодки прямо в стремнину горной реки. Кто выплывет, тот молодец.

– Сурово, – фыркнула Зинчик. – Ну, тогда я на дело. Если что, встречаемся здесь же. Кстати, отличная жо… бант на попе, короче, просто огонь.