Любовь, ведьма и котики

Через полчаса я искренне порадовалась тому факту, что дома у Инны не нашлось рыболовной сети. Иначе получилось бы очень неоригинально. Похоже, половина участниц так же, как и я, любила чешскую сказку про хитроумную дочь пастуха и загадку: «Явись ко мне не одетая, не раздетая, не пешком, не на лошади, не с подарком, не с пустыми руками…» и так далее. Такого количества замотанных в сети разной степени откровенности красавиц свет не видывал. Ладно-ладно, их было всего с десяток, но все равно смешно. Особенно когда они переоделись, оценили ситуацию и чуть не зашипели друг на друга от ярости. Еще бы, выйти в свет и увидеть соперницу в таком же платье – к беде. Точнее, к несварению желудка. От бесплодной злости.

– Сетевое дефиле, – пробормотала я, нежно прислонившись к столику с канапе и сырной нарезкой. Позавтракать я не успела, а есть после забега хотелось страшно.

– Рыбацкое, – усмехнулась Алла. Сама она красовалась в некоем подобии перевернутой вазы, сплетенной из ивовых прутьев. Узкое горлышко на месте талии, расширяющийся к коленкам колокол юбки, грудь плотно заплетена веточками, а лиф украшен цветами.

– Это ты за ночь сделала или влезла в готовую вазу? – поинтересовалась я.

Алла задумчиво похлопала себя по бокам:

– Если бы я обладала такой гибкостью, чтобы пропихнуть сюда плечи, то подписываться на наше шоу не стала бы. Сразу пошла бы работать в шапито, выступала как единственная и неповторимая женщина-змея, гвоздь программы, аплодисменты, слава, все это вот.

– Весело было бы… – улыбнулась Барби. Живое воплощение поговорки: «На нее мешок надень, все равно хороша!» Вот кто у нас сегодня был настоящим гвоздем программы.

На олененке Бэмби довольно криво сидел большой бумажный мешок для строительного мусора. Дырка для головы, две дырки для рук – вот и все дизайнерские находки модельера, который разрабатывал этот сложный концепт. В сочетании с безупречно ровными ногами и изящными плечами, по форме как у античных статуй, это смотрелось особенно мило. Еще в центре мешка розовым мелком было нарисовано что-то круглое. И немножечко кривобокое.

– Это дыра в ад? – поинтересовалась я.

– Или третья чакра? – предположила Алла.

– Да ну вас, – оскорбилась Барби. – Это же пончик. Я как будто пончик в пакете из-под пончика, неужели не ясно?

– А-а-а… – протянула я. – Тогда Алла – букет цветов в вазе из-под цветов.

– А ты – Скарлетт, в платье из-под Скарлетт. Неравновесные категории, не находишь?

– Зато у вас швы на животе не расходятся. – Я повертела головой по сторонам. Надо отойти в какой-нибудь укромный уголок и снова затянуть этот чертов шнурок. Чисто с функциональной точки зрения. Об эстетике и не говорю даже.

После того как я попробовала починить лопнувшее по шву платье, оно стало выглядеть как дурацкая конфетная обертка. Которая топорщится, идет складками, то и дело норовит развернуться и оставить меня голышом средь шумного бала. Стоп. Бал был вчера. Значит, посреди тихого фуршета.

– Мяу, – из-под столика прозвучало обиженное «Ну, вы чего, обо мне совсем забыли? Ау?»

– Ай! – Барби в ужасе отскочила метра на два. – Я думала, ты ее в раздевалке оставила.

– Еще чего! – Я присела и потрепала Джу между ушами. – После разговора с Ангелиной я просто обязана брать ее с собой везде.

– Назло?

– Из принципа.

– Ну, хоть под юбку ее себе засунь, пожалуйста! – Барби чуть не плакала. – Чтобы ее видно не было. Или я пока погуляю. Принесу нам чего-нибудь вкусненького.

И пончик – в пакете из-под пончика – отправился с инспекцией по всем столам, лишь бы не сталкиваться с самым страшным зверем на земле.

А к нам с Аллой подлетел Иннокентий.

– Девоньки, хорошие мои, ну кто так стоит!

– Как так?

– С тенью от оконного переплета на лице. Можно же сделать пару шагов вбок… Во-о-о-от так! И стало гораздо, гораздо лучше. Мишаня! – завопил он одному из операторов. – Сними девчуль, срочно! – и снова нам:

– Мечтательное выражение на лицах покажите мне, да? Новенькая сумочка от Prada, устрицы, ванна с шампанским, дольче вита!

Алла закатила глаза:

– Немудреная какая-то дольче вита.

Иннокентий развел руками – мол, какая есть – и умчался дальше, ловить красивые кадры.

– Как ты думаешь? – зевнула Алла, показательно безразлично. – Пройдем?

– Куда пройдем?

– В полуфинал же. Его сегодня объявляют.

Что? Полуфинал? Так быстро?

От потрясения я даже отложила в сторону надкушенную клубнику. Гигантскую, сладкую, ароматную клубничину в молочном шоколаде! Что характеризовало крайнюю степень моего потрясения.

– Подожди, – я тряхнула головой. – Съемки же должны две недели идти?

– Ну, так отборочные туры вначале ставят встык, чтобы быстро отснять толпы народа в красивых локациях. А финал и полуфинал уже снимают с чувством, с толком, с расстановкой… Потому что это дешевле. Могут себе позволить.

– Об этом написано в договоре? Я почему-то не заметила.

– Об этом написано в интернете, – усмехнулась Алла. – Если знать, где искать.

– И где же ты искала?

– Расспросила некоторых девочек из прошлых шоу. Кого нашла и смогла убедить поболтать.