Любовь венценосного

  - Это, наверно, синяки на коже. Завтра утром поищем растение - паук. Его листья хорошо помогают от синяков. - Он осторожно целовал грудь, живот, опускаясь всё ниже, поглаживая, сжимая, потихоньку стягивая вниз штанишки. Насте было ужасно неловко, она не представляла, что может быть так стыдно и так... приятно. Она завозилась, пытаясь сдвинуть ноги, оттолкнуть его, но он не отпустил, крепче прижал руками. Ещё раз поцеловав, оторвался от неё, поднял голову:

- тебе неприятно, Настъя? Ты пытаешься меня оттолкнуть.... - Она окончательно смутилась, задыхаясь от нежности к нему, от наслаждения и стыда:

- Крелл, я... не знаю, я... была с мужчиной только один раз, и... нет, мне хорошо... и... пожалуйста, не надо там целовать! - С отчаянием выдохнула она.

  Он засмеялся! Лёг на неё, опираясь на локти, обхватил руками её голову и принялся целовать глаза, губы, шею... Она чувствовала, как его плоть прижимается там, где он только что целовал, и он слегка шевелит бёдрами, дразня её.

  - Я люблю тебя, Настъя! Я очень сильно тебя люблю. - Она замерла от неожиданности, потом, обняв его, прошептала ему на ухо: - я тоже люблю тебя, Крелл!

  О! Только в книгах читала Настя, что любовь и страсть возносят людей на недосягаемую высоту. Крелл был ласковым и грубым, нетерпеливым и нежным. У неё в голове звенела пустота, а сердце переполняла любовь к нему. Он шептал ей что-то, она не понимала, что. Задыхаясь от наслаждения, переполненные желанием и любовью, они отдавались и обладали друг другом.

  Давно стемнело в джунглях, но двое влюблённых не слышали криков ночных птиц, рычания хищников и шелеста кустарника вокруг их убежища. Настя с восторгом исследовала тело своего любимого. Она проводила пальцами по широким плечам, груди, машинально отмечая зажившие шрамы. Её руки погладили упругий живот и стыдливо скользнули ниже, тихонько сжимая, поглаживая то, что доставляло ей, раз за разом, такое наслаждение и блаженство. Крелл урчал и постанывал, а потом не выдержал, снова перевернул её на спину, нетерпеливо, жадно приник, целуя, сливаясь с ней в любовном экстазе.

  Настя проснулась не сразу. Сквозь сон почувствовала лёгкий запах дыма и жареного мяса. Над головой, в кроне деревьев, пели на все голоса птицы, оглушительно орали попугаи. Но вот обезьян не было слышно. Лениво мелькнула мысль, что появление в этих диких лесах венценосного напугало их. Она почувствовала, что укрыта одеялом. Крелла рядом не было. Зато на его месте лежала её высохшая одежда: брюки, рубашка, сверху аккуратно разложен лифчик, чашечки выправлены и торчат, как будто чем-то наполнены. Она хихикнула. У самого выхода поставлены её сапожки, а сверху лежат носки. Она вспомнила, что разулась, прежде чем полезла в воду. Какое счастье, что Крелл не забыл забрать их с берега.

  Настя завернулась в одеяло и выползла из пещеры. Её любимый стоял у костра в одних брюках и босиком, переворачивая разложенное на углях мясо.

  Увидев её, широко улыбнулся, подошёл, руки скользнули под одеяло:

- ты проснулась, Настъя? Я думал, ты поспишь подольше.

  Она выпростала из-под одеяла руки, с наслаждением обняла его за шею. Он уже тяжело дышал, стаскивая брюки, одновременно целуя её.

  Одеяло было брошено на траву, следом на него уложена Настя. Она вовремя вспомнила про мясо:

  - Крелл, наш завтрак сгорит! - он одним прыжком, голышом, прыгнул к костру, выдернул недожаренные куски и вернулся к Насте.

  Опять нежность и наслаждение волной захлестнули их. Настя забыла обо всём на свете. Она смотрела в его глаза, и они больше не казались ей свирепыми и дикими.

  Крелл с удивлением думал, что никогда и никого он не любил сильнее, чем эту девушку, пришедшую из странного мира, заполнившую его жизнь без остатка и ставшей частью его самого.

  Насте хотелось искупаться. Тело было липким, пахло потом и Креллом. Она ничего не имела против его запаха, ей нравилось, как он пахнет, но собственный пот раздражал. Происшествие с анакондой отошло на второй план, поблекло на фоне другого, радостного события, поэтому она сказала:

  - Крелл, мне искупаться хочется! Давай, ты постоишь на берегу и посмотришь, чтобы меня никто не съел, а потом я тебя покараулю?

  Они взяли полотенца и отправились на берег. Настя, несмотря на возражения Крелла, оделась. Ей показалось странным разгуливать голой. В отличие от неё, венценосный отправился к озеру совершенно нагим, и она украдкой поглядывала на него. Насте нравилось его тело, сильное, смуглое, с мышцами, перекатывающимися под гладкой кожей.

  Она с опаской подошла к воде. Ничто не указывало на разыгравшуюся вчера трагедию. Ни крови, ни кусков змеиного мяса. Рыбки у поверхности воды, песчаное дно, большие листья-сковородки, розовые цветы... Крелл уверенно зашёл в воду, протянул руку Насте:

  - иди сюда, милая!

Она стала раздеваться:

- отвернись, пожалуйста!

Он засмеялся:

- даже не подумаю! Раздевайся!