Любовь венценосного

  Настя вздохнула. Крокодилы не показывались. Она сняла сапожки, носки и осторожно вошла в воду. Какая благодать! Девушка наклонилась, зачерпнула ладонями воду. Внезапно замшелое "бревно" взметнулось в воздух, мгновение - и кольца громадной змеи оплели тело девушки. Настя дёрнулась, закричала от ужаса. Из-под воды взвился хвост и обвил её ещё одним кольцом. Её руки оказались прижаты к телу. Она снова попыталась дёрнуться, кольца стали сжиматься, затрещали рёбра. Из-под листьев вынырнула плоская треугольная голова, закачалась над водой. Затухающим сознанием Настя уловила, как молнией упала на змею большая чёрно-серая птица, свирепой яростью сверкнули глаза. Когти - кинжалы стали рвать грубую жёсткую кожу, в воду полетели окровавленные куски мяса. Одним ударом страшный клюв пробил череп змеи. В агонии та выметнулась на поверхность, тело девушки, зажатое змеиными кольцами, взлетело и ударилось о воду. Со всех сторон к месту схватки по озеру потянулись едва заметные дорожки: это крокодилы спешили на пир.

  Настя уже не видела, как мокрый и окровавленный Крелл торопливо выдернул её из воды.

   Счастье любви.

  Тишина. Горячее тело рядом. Гибкие шершавые пальцы осторожно поглаживают голую спину, в живот упирается что-то твёрдое, горячее. Сдержанное тяжёлое дыхание над головой. Голую спину..., голую?? Настя окончательно пришла в себя: - К-к-кре-е-ел??! - В ответ негромкий смешок:

- тебе лучше, Настъя? Ты сильно испугалась?

  Она отодвинулась, он не удерживал. Девушка почувствовала, что лежит рядом с ним в одних шёлковых тонких штанишках до колен, позаимствованных у Лидии. На венценосном, как она поняла, тоже была только набедренная повязка, заменяющая в этом мире мужчинам трусы.

  - Так тебе лучше, Настъя? Ты меня напугала, женщина! Разве не было тебе сказано, чтобы ты не ходила к озеру?

  Она разом вспомнила, как хрустели рёбра, как она погибала, задыхаясь, в кольцах гигантской змеи. Ужас накрыл с головой. Настя всхлипнула и бросилась к Креллу. Обняла его, изо всех сил прижимаясь к сильному горячему телу:

- Крелл, я думала, что всё, мне не спастись!! Ты не услышишь! Как страшно, эта змея, я думала, это бревно, а это оказалась змея! - Она расплакалась, её трясло.

  - Это анаконда, Настъя, и далеко не самая большая. Не плачь, милая, всё обошлось. Больше я не отойду от тебя ни на шаг, глупышка. Теперь ты убедилась, как опасны джунгли? - Она, молча, покивала головой, не отцепляясь от него. Неуверенно спросила:

  - Кре-е-ел, а почему я голая? И ты?

  Он опять рассмеялся тихим смешком: - потому что, когда я выудил тебя из воды, с тебя текло ручьём, да и с меня тоже. Раздеть я тебя раздел, а вот искать в мешке одежду и напяливать её на бессознательную тебя я не стал. Решил, что сама оденешься. Ну а мне и надеть -то нечего, мои брюки сангома носит.

  - А... что со змеёй, она где? - Настя опять содрогнулась,

- а анаконду доедают крокодилы. И Большой Джим тоже там, не обманул старик. Хочешь посмотреть?

- Нет!!

Он опять погладил её по спине:

- нет так нет...

  Чувство благодарности за спасение, признательность, нежность к Креллу просто переполняли её. Она потянулась, нашла в полутьме его губы. Он замер, а потом ответил, всё решительнее вторгаясь в её рот, покрывая лицо частыми мелкими поцелуями. Вдруг он остановился, со стоном разжал руки:

- нет, нельзя! Настъя, я не должен становиться между тобой и Рэмси!

  Настя, опомнилась, с недоумением спросила:

- о чём ты, Крелл? Какое отношение ко мне имеет Рэмси??

  Он виновато ответил:

- ну, тебе же нравится Рэмси, ты сама мне сказала. А ты нравишься ему. Значит, я не должен вам мешать...

  - Крелл, ты что?? Мало ли, кто мне нравится! Мне и Рэндам нравится, и Лукас. И мархуры глубоко симпатичны. Но ты! Ты самый лучший, самый дорогой!... - Она запнулась, жалобно сказала: - поцелуй меня, пожалуйста, Крелл...

  Он и поцеловал. Вначале неуверенно, как будто всё ещё сомневаясь, потом обнял, положив руку на попку, с силой прижал к себе. Настя ощущала его жаркую, твёрдую пульсирующую плоть. Ей стало неловко, всё же её сексуальный опыт был слишком мал. Соски затвердели, и она знала, что Крелл тоже это чувствует. Настя дёрнулась, и он сразу же отпустил её, тихо спросил:

- что, милая? Тебе больно?

Она не знала, как отдалить то, чего она хотела и страшилась:

- у меня, наверно, трещина в ребре. Змея очень сильно сдавила. - Рёбра уже не болели, и она сама не понимала, зачем сказала это. Наверно, от неловкости и стыда.

  Он тут же перевернул её на спину, горячие гибкие пальцы сжали грудь, потом опустились ниже, поглаживая, ощупывая, осторожно нажимая. Настя затаила дыхание. Он и на самом деле искал повреждённые рёбра. Спросил:

  - тебе где-нибудь больно? Не терпи, пожалуйста, скажи, если больно. - Она нерешительно ответила:

- н-н-не-е-ет, кажется, не больно, если только чуть-чуть.