Любовь вернется навсегда

Щеки и уши у Авроры пылали. Оставалась единственная надежда, что Кирилл Владимирович спишет ее состояние на мнимый грипп. Тогда, может, и обойдется. Но все равно, получилось ужасно неловко. И все-таки как он похож на Виктора! Просто поразительно. Хотя Виктора-то она видела последний раз пятнадцать лет назад. Он мог совершенно измениться. Да и образ его в ее голове мог слегка трансформироваться. У нее ведь даже ни единой его фотографии не осталось. Уж как-то так вышло, что они ни разу не сфотографировались, и своих снимков Виктор не дарил.

Вдруг она вспомнила: нет, однажды их фотографировали. На Тамариной свадьбе. Они ведь с Виктором были свидетелями. Но сохранились ли эти снимки у подруги? Могла ведь и порвать, когда они с Николаем расставались. Надо у Томы спросить. Ах нет, она ведь в Париже. Как ни крути, до ее возвращения ничего не прояснится.

Два следующих дня Аврора мучилась от назойливых мыслей о незнакомце. Как она ни пыталась переключиться, Кирилл Владимирович не шел у нее из головы. Потом одно мучение сменилось другим. Второй Колин посланник, по имени Иван Иванович, тоже изрядно попортил ей нервы.

Мало того, что она прождала его целый вечер, а он так и не появился, так он еще в двенадцать часов позвонил и, не обременяя себя извинениями, бодренько известил, что к ней уже никак не успевает, видите ли, у него накладки и запарка получились. Словом, придется ей, Авроре, к трем часам ночи самой подъехать в Шереметьево, если она, конечно, хочет передать ему документы и не подвести Николая.

Аврора настолько опешила от его наглости, что даже не нашла, что ответить. Лишь уже назначив место встречи и завершив разговор, сообразила, как по-черному ее использовали. Но делать было нечего.

Застегивая сапоги, она непрестанно твердила, словно занимаясь аутотренингом: «Только ради Николая. Только ради нашей с Тамарой дружбы». Это помогло. Выйдя на улицу, где моросил мелкий осенний дождик, Аврора уже почти не ненавидела Ивана Ивановича. А когда ей удалось довольно быстро поймать машину, даже подумала: «Ну может, у человека действительно какие-нибудь особые обстоятельства».

Иван Иванович оказался совершенно лысым, зато с окладистой огненно-рыжей бородой, невысокого роста. Аврорин приезд он воспринял совершенно обыденно, со словами «Вот и ладненько» принял у нее папку, бросил: «Счастливо оставаться», – и скрылся в зале регистрации.

«Хоть бы из вежливости предложил расходы на такси компенсировать, – подумала Аврора. – Просто поразительно. Хотя, наверное, таким, как он, жить гораздо легче и проще, чем мне, например. Никаких сомнений. Ладно, главное, я Колю не подвела. Но свое впечатление об Иване Ивановиче потом через Тамарку ему обязательно передам. Тоже мне, нашел надежного человека! А вдруг я не смогла бы ночью на такси сюда притащиться. Денег бы не оказалось. Или и впрямь заболела бы. Вот Кирилл Владимирович наверняка так не поступил бы».

И всю обратную дорогу домой она опять продолжала думать о Кирилле Владимировиче и о Викторе.

Тамара, едва возвратившись в Москву, нагрянула к Авроре.

– Ты уж меня прости, что я Кольку к тебе перекинула, – прямо с порога начала она. – Но выхода другого не было. Опять же, я прикинула – делать тебе особо ничего не придется.

– Это с какой стороны поглядеть, – усмехнулась Аврора и рассказала про нахального рыжебородого Ивана Ивановича.

– Вот хрен поганый! – возмутилась подруга. – Ты Кольке-то, надеюсь, за это вломила?

– При всем желании не могла, – развела руками Аврора. – Он телефона мне своего не оставил.

– Все мужики сволочи, – вынесла решительный приговор Тамара.

Авроре захотелось восстановить справедливость:

– Ну зачем ты так? Вот первый, который принес документы, Кирилл Владимирович, очень даже вежливый оказался и… симпатичный.

Подруга в ответ лишь недоверчиво хмыкнула.

– Все они симпатичные до поры до времени. А потом как начнут себя проявлять, куда чего девается. Нет, я Кольке устрою по полной программе. Или у тебя деньги лишние, ночами для него по Москве кататься?

– Брось, Тамара. Коля мне за эти годы столько подарков наприсылал.

– Ава, никогда не путай Божий дар с яичницей. Подарки он от души делал. Никто его не заставлял. А тут попросил тебя об одолжении. Значит, должен расплачиваться. А то что ж получается? Он тебя заставил отрабатывать подарки?

– Ну тебя, Тома. – Авроре стало неуютно. – Он попросил, я сделала. А тебе рассказала не потому, что деньги хочу вернуть, а чтобы ты Колю предупредила: Иван Иванович человек не слишком надежный. По-моему, на него в серьезных делах лучше не полагаться.

Проехали, – отмахнулась Тамара. – А деньги я сейчас тебе верну. Тем более что сама в этой истории виновата. Была бы в Москве, тебе не пришлось бы в аэропорт мотаться. Уж я бы этого Ивана Ивановича прижучила! Прищемила, бы его рыжую бороду, и прибыл бы ко мне, как миленький!

Аврора засмеялась, живо представив себе, как Тамара отреагировала бы на предложение рыжего нахала проехаться ночью до Шереметьева.