Любовь вернулась

— Я не твой клиент!

— Это вопрос времени.

— Как бы не так!

Вскоре она почувствовала, как из раненого пальца начала уходить боль, а вместе с ней исчезла и злость. Оксли действовал профессионально, и вскоре перевязка была закончена.

— Вот и отлично! — сказал он, любуясь своей работой.

— Спасибо тебе, — сказала она, смягчившись. — Знаешь, я и сама понимаю, что не все делаю правильно. Но ведь на ошибках учатся, не так ли? Если бы автобус мистера Дугласа не сломался… — Она на секунду замолчала, а потом, вспомнив недавнюю обиду, решила не держать ее в себе и сказала прежним недовольным тоном, отняв свою руку у Талберта. — Послушай. Я действительно ценю твою помощь. Но это не дает тебе права читать мне нотации, как будто я маленький ребенок, который не знает, что такое хорошо и что такое плохо.

— Читать тебе нотации? Да никогда в жизни! Я просто делал тебе замечания. По существу.

— Замечания?! Да ты заморочил мне голову своими разговорами о дареных конях, страховках и… О, ты невыносим!

— Постарайся не намочить повязку, — не обращая внимания на ее раздражение, посоветовал он. — Извини, что мой визит так расстроил тебя, — ласково сказал Талберт, опускаясь перед ней на колено. — В знак прощения позволь мне избавить тебя от следов борьбы с ананасом. Не надо было совать палец в рот. — Он вытащил из своего кармана носовой платок и аккуратно вытер кровь на подбородке девушки. — Знаешь, я часто вспоминаю наше знакомство в казино. Ты казалась такой веселой, спокойной и уверенной, несмотря на поломку автобуса. Я был поражен! — Его глаза восторженно смотрели на нее.

Сейчас он меня поцелует, с замиранием сердца подумала Элиз и затаила дыхание. Он встал и….

— Ты можешь взять трубку. — Спокойный голос вернул ее к реальности. Размечтавшись, она даже не услышала звонка.

— Экскурсии с Элизабет Пейдж. — Девушка пыталась говорить ровным голосом, но чувствовала, что внутри у нее все переворачивается то ли от обиды, то ли от возмущения его поведением.

Она услышала, как он открыл дверь, чтобы впустить Реги, и выключил наконец-то воду. Краем глаза увидела, что он снял пиджак, ослабил галстук и закатал рукава рубашки, обнажив сильные, мускулистые руки, такие же загорелые, как и его лицо. Элиз представила его стоящим на яхте или на теннисном корте и внезапно почувствовала мучительно приятный зуд внизу живота. Раньше с ней никогда такого не было. Чтобы скрыть свое состояние, она склонилась над записной книжкой, почти не вникая в то, что ей говорили по телефону.

Тем временем он вымыл руки, выбросил очистки и сполоснул разделочную доску.

— На что спорим, что я превзойду тебя в кулинарии? — спросил он, как только девушка повесила трубку.

Она в недоумении уставилась на него.

— Ты что, шутишь? Ты же никогда раньше этим не занимался.

— Ну и что? Надо ведь когда-нибудь начать. Не думаю, что консервировать очень сложно.

Он выбрал ананас побольше, рубанул несколько раз ножом, превратив его в кучу бесформенных кусков. Элиз только вжимала голову в плечи при звуках этих ударов, моля Бога, чтобы не пострадала мебель.

Талберт с головой ушел в домашнюю работу. Делал он все неумело, поэтому часто выкрикивал проклятия. Например, когда наклонил кастрюлю и чуть не вылил на себя горячий сироп или когда схватил горячую банку с готовыми ананасами голыми руками. Наблюдая за ним, девушка приходила в ужас, который прерывался приступами смеха. В конце концов, подумала она, одна из банок может разбиться, и тогда вся кухня будет в ананасах и битом стекле. Элиз не выдержала и встала со стула.

— Давай я помогу тебе, — сказала она, снимая с крючка полотенце.

— Не смей подходить сюда. Здесь пар, и ты можешь намочить повязку. Я сам справлюсь.

Смирившись, она вновь села на прежнее место и начала давать ему советы, перемежая их едкими замечаниями.

— Можно подумать, мы возвращаемся к матриархату, — обиженно возразил Талберт на ее очередную колкость.

— Ошибаешься. — Она склонила голову набок и посмотрела на него с видом человека, который знает абсолютно все. — Сейчас мы приближаемся к эре просвещения. Каждый человек волен выбирать сам свою дорогу и свое место в жизни.

— Правда? И ты считаешь, мисс Всезнайка, что твое место возле плиты и что проще готовить дома, чем покупать консервы в супермаркетах? Они и там прекрасно сохранились. Не хуже, чем в домашних условиях.

— Да уж, сохранились. Вместе с консервантами, эссенциями и нитратами, — она брезгливо поморщилась.

— Как я понимаю, твой дядя один из тех типов, которые всеми силами пытаются удержать женщину на кухне?