Любовь во время пандемии

Бережная подготовила рабочее место и, опустившись в кресло, посмотрела в панорамное окно, за которым были небо и дом, стоящий напротив, а если опустить взгляд, то можно увидеть двор с большой охраняемой парковкой и детскую площадку с маленькой каруселью и пластиковыми горками. Окна квартиры Осорина выходили на другую сторону дома, где был Финский залив и на горизонте наверняка сиял золотой купол Морского собора в Кронштадте. После серой слякотной весны впервые за несколько недель с утра светило долгожданное солнце, отражаясь в окнах домов и лужах. Город очнулся от спячки, наполняясь забытыми звуками веселых автомобилей и пением невесть откуда появившихся птиц.

Бережная включила компьютер и вывела на монитор изображение с камеры, установленной над крылом ее подъезда, – Окунев подключился к сети наблюдения, и теперь Вера при желании может увидеть или узнать, когда Осорин выходит из дома или возвращается. Планировалось, что она «случайно» встретит его на площадке, познакомится, заведет разговор о бытовых мелочах, о чем-нибудь еще, что может увлечь немолодого человека. Хотя на свой возраст, если верить фотографиям, он явно не выглядит – высокий, подтянутый, одевающийся со вкусом, похожий на стареющего мачо, не осознавшего пока, что лучшие годы уже позади. Егорыч, проверяя его, удивился, что Осорин не только не проявляет активности в соцсетях, он вообще не зарегистрирован ни в одной известной, хотя, судя по всему, он человек весьма продвинутый, потому что очень щепетильно относится к конфиденциальности своей частной жизни. Впрочем, наверняка этим занимались опытные специалисты, потому что понаблюдать за ним через встроенную веб-камеру компьютера или смарт-телевизора не удалось.

Она вспомнила о Егорыче, и тот словно почувствовал это. На мониторе появилось послание от него.

– Я вас вижу, Вера Николаевна.

– Ты там не очень-то меня разглядывай, – ответила Вера.

– Мне только лоджия видна, – ответил Окунев, – а во всей остальной квартире можете делать все, что угодно.

– Спасибо за твое разрешение. Осорин сегодня никуда не выходил?

– Пока дома. Но можете зайти к нему и поинтересоваться, есть ли у него вода. Елагин вам предварительно перекрыл и горячую, и холодную.

– ОК, – ответила Вера.

Она не стала переодеваться, только посмотрела на себя в зеркало, чтобы придать лицу озабоченное выражение. Вышла на площадку и постояла в задумчивости, словно не решаясь позвонить в чужую квартиру; вполне возможно, что сосед наблюдает за ней. Наконец нажала на кнопку звонка. За дверью царило молчание, она хотела нажать кнопку еще раз, но щелкнул замок, и мужской голос из переговорного устройства произнес:

– Заходите, не заперто.

Она открыла дверь, перешагнула порог и оказалась в просторной прихожей, где нашлось место для трех кресел и журнального столика, словно хозяин разместил их здесь специально, чтобы можно было беседовать с гостями, не показывая им всю остальную квартиру. На стенах висели крупные фотографии, на которых были запечатлены красоты природы: даль, открывающаяся с холма, и серое предгрозовое небо, лесная полянка, освещенная пробившимся сквозь еловые лапы солнцем, узкая извилистая речка, которую переходила вброд семейка лосей… Бережная не успела все рассмотреть, потому что в прихожей появился немолодой мужчина в клетчатой домашней куртке, мягких брюках и шлепанцах.

– Добрый день, – приветливо произнес он, – есть какие-то вопросы ко мне?

– Один, но очень важный. У вас есть вода в кранах?

– Сейчас проверю.

Мужчина удалился, и через несколько секунд Бережная услышала звук струи, ударяющейся о дно кухонной посудомойки.

Осорин снова вышел в прихожую.

– У меня все нормально. Возможно, у вас перекрыт стояк, ведь в квартире никто не жил до вас.

– А как его снова открыть? Ведь надо вызвать водопроводчика.

– Зачем беспокоить занятого человека, – с серьезным видом произнес банкир, – если вы не против, я мог бы посмотреть, чем вам можно помочь.

Бережная кивнула, вдвоем они вошли в ее квартиру. Сосед попросил разрешения войти в ванную комнату.

– Я там сама еще не была, – призналась Вера, – только-только заехала.

– У вас и в самом деле стояк перекрыт, – произнес Осорин, – я включил. Можете пользоваться.

Он включил кран, и вода полилась.

– Волна катится за волною в неизмеримый океан, – произнесла Вера.

– О-о! – удивился банкир. – Вы так хорошо знаете Некрасова, что вот так запросто цитируете малоизвестный его стих. Говорят, что Некрасова сейчас нет в школьной программе.

– Я не настолько молода, – призналась Вера, – когда я училась в школе, он был в программе, и нас его заставляли учить. Правда, я сама это делала с радостью. И даже заплакала, когда глаза наткнулись на строчки…