Любовь вслепую

Оно смотрело на меня множеством глаз, каждой клеткой бытия, каждым листком, каждой травинкой и молекулой воздуха. Смотрело весело и с любопытством – как щенок. Мол, когда будем играть? Оно, как мне показалось, откровенно восхищалось собой, транслируя ощущение: смотри, какой прекрасный лабиринт мной создан. Это все для тебя, ради тебя. Не прекрасен ли он?

И первым чувством, которое я испытала, было возмущение – откровенное, злое.

«Прекрасен?! Сам лабиринт, может, и прекрасен, но монстры!»

Искусственный Интеллект, который вовсе не казался мне искусственным, перевел внимание на солдат и выдохнул с восторгом. В воздухе прочиталось: «Какие чудесные мышцы, фактуры шнурков, гениальная зеленая пористая кожа…»

Мне вдруг стало ясно, что это нечто, управляющее нео-матрицей, восхищается абсолютно всем, что творит. Что ему все равно – травинка или гнилой зуб во рту мутанта, – главное, он создан с любовью.

Я рвано выдохнула. Черт, как же мне в реальной жизни не хватает такого вот восхищения всем подряд. Безусловного. Но Эггерт был прав, когда объяснял: «Сосредоточиваться нужно не на том, что есть сейчас, не на том, что тебя не устраивает, но на том, что ты хочешь получить. На новом результате…»

Конечно.

Я мысленно приготовилась дать команду, и ИИ всеми невидимыми глазами развернулся ко мне, готовый слушать.

«Чистые коридоры, – рисовала я в воображении, мысленно проговаривая слова, – так было проще формулировать мысль. – Мне нужны чистые и безопасные коридоры в этом лабиринте. Пустые. Никого нет. Только трава, теплый ветер и безмятежность».

Как она ощущается? Безмятежность? Вспомнилось что-то из детства, и я быстро переложила это чувство внутрь нового Лабиринта.

«Видишь?»

«Щенок» азартно кивнул, будто ему бросили шарик, который нужно догнать.

«И еще источники воды… Вода… Питьевая вода…»

Мне рисовались в голове то пустые потрескавшиеся чаши, то фляги, то волны. Я попыталась представить в голове бассейн – «нужна вода».

Не уверена, осознало ли пространство мой запрос и понятным ли он был, но меня за руку тронул Эггерт. И ощущение невесомости моментально пропало. Только теперь стало ясно, насколько далеко и глубоко я ушла в транс. И странно было вновь ощущать вес собственного тела, слышать внешние звуки.

– Что… Я долго?

– Да, долго. У тебя получилось?

Я помотала головой, чтобы разбудить затекшую шею.

– Думаю… Полагаю, сколько-то…

– Нам пора идти.

– Но я не закончила…

– Я чувствовал исходящие от тебя волны спокойствия – значит, враги начали меняться. Но лучше сейчас, пока есть шанс, удалиться от них подальше. Продолжить после.

Наверное, это было логично.

– Я не уверена, что сделала достаточно.

– Нам придется это проверить, Кристина. Хуже будет узнать, что ты не сделала достаточно, находясь от них вблизи.

Отчего судорожно заколотилось сердце. Не знаю, по какой причине «щенок» решил, что меня напугают зеленокожие твари в касках, но он оказался прав – они меня пугали.

– Да. Идем.

Я поднялась с земли, подхватила рюкзак.

(Danheim – Framganga)

Я давно не испытывала такого страха.

Приблизившись к тварям в касках, застывшим на месте, будто их поставили на паузу, я не могла сделать вперед ни шагу. Они были реалистичными. Они были настолько настоящими, что можно было потрогать стальные литые кирасы, увидеть ржавчину на шлемах и кровавые прожилки на белках глаз. От них очень по-настоящему воняло.

– Я не могу… – шептала я Пью, которого держала за руку. Теперь я должна была вести его между ними. – Я боюсь их задеть. Того, что они оживут…

– Давай. Потихоньку.

Мне понадобилось собрать все свое мужество, а я всегда полагала, что во мне его немало, чтобы двинуться вперед.

Они были дикими – эти уроды. Выше меня, выше Эггерта, с налитыми бицепсами, затянутыми в броню. Клыки изо рта наружу; пояса с ножами на талии, кожаные сапоги. Мне хотелось закрыть глаза, хотелось вместо Пью оказаться слепой.

Казалось, я двигалась между восковыми фигурами; мое сердце стучало барабаном. Фигурами, которые спят, но которых злым заклинанием в любую секунду разбудит недобрый чародей – «только не это, …только не это…» Не тогда, когда мы заперты между ними.

Это длилось бесконечно долго – Эггерт следовал за мной молча, в моих пальцах его ладонь. Медленные осторожные шаги, а монстров – десятки, сотни. Некоторые стояли на дорожках, другие, похожие на уродливых летучих мышей, висели на стенах. Я отгоняла прочь тошноту.

– Ну как…? – пытался шутить Пью. – Они красивые? Пахнут не очень…

– П-с-с-ст, – затыкала я его шепотом. – Радуйся, что ты слепой.

Звучало грубо, но именно сейчас я бы поменялась со своим спутником местами.

Лучше бы меня вели, незрячую.

Пройдя через один кордон, оказавшись на более-менее спокойной местности, я прижималась к Эггерту, просто держалась за него, успокаивалась, выдыхала. Плохо находиться в собственном кошмаре, невероятно ужасно. Это даже не сон наяву, но многократно хуже. Впереди новая партия «музейных экспонатов». Нельзя зацепиться ни за коготь, ни за край меча – я отчего-то была в этом уверена. Они оживут тогда, они кинутся на нас.