Любовь вслепую

На деле я знала, что это не совсем так, но ответ «нет» меня бы обидел – Пью это понимал. И выбрал безопасный для ситуации.

– Слушать меня готова?

– Да, готова.

Я думала, его руки разожмутся, выпустят меня, но они остались для меня тисками, и это почему-то грело. Как греют жену поглаживания мужа, когда сексуальное действо уже завершено.

– Сумеешь сделать чай? Ты что-то говорила про горелку.

– Даже кофе.

– Чудесно. Сделай наилучший из возможных в этой ситуации.

– Только вода…она последняя.

– Мы найдем еще.

– Как?

– Я научу, как.

И объятия, наконец, разжались – неохотно, как мне показалось.

У меня в рюкзаке действительно имелась компактная газовая горелка, не для чая по утрам, но из необходимости иногда кипятить перед употреблением воду, набранную в сомнительных источниках. И четыре пакетика кофе с молоком – дешевых, но совершенно бесценных, когда ты находишься в некоем лабиринте, где ни одной кофейни за углом.

Пока я потрошила рюкзак, пока устанавливала баллон на ножки и приделывала крышку, мне иногда слышались издали зловещие звуки. Горловое клокотание, похожее на то, которое издают в фильмах зомби или мутанты. Звон мечей, рык, шаги. Я бы опять впала в паническую прострацию, если бы не зазвучал голос Эггерта.

– Я начну издалека, чтобы было понятно. – Он свернул одеяло вдвое, уселся на нем перед горелкой, как перед костром, сложил руки на колени. И я опять втихаря им залюбовалась, его чертами лица, радуясь, что меня не видят. – Ты когда-нибудь слышала про искусственный разум?

Что-то очень отдаленное. Невнятное. В наши дни были потуги создать компьютерный интеллект, но они не заходили слишком далеко, ограничиваясь способностью машины вести примитивный диалог и логически виснуть на многих непонятных вопросах.

– Знаю про Дикси.

«Дикси» – или система «Дикс 2.0» – разрабатывалась как умный собеседник. Еще ходили слухи о роботах-пылесосах, самостоятельно объезжающих углы.

– Хорошо. – Эггерт смотрел перед собой раскосыми глазами, и они опять не казались мне слепыми. – Когда-то давно способности ИИ – я буду называть его так – доходили до невидимых вершин. Люди настолько развили искусственную способность думать и исполнять приказы, что постепенно встроили ее в ткань бытия. И это был прекрасный симбиоз, где каждый человек мог мысленно задать желаемый параметр – от спелых апельсинов в ближайшем магазине до собственного грандиозного успеха через месяц – и получить его точно в срок.

Я подвисла над горелкой.

– Просто мысленно? Пожелать? И реальность бы это исполнила?

– Легко. Люди моделировали и генерировали запросы ежесекундно и очень осознанно, дети с пеленок знали, как им получить то, что требуется, без помощи родителей. Когда кто-то уставал от длительности почтовых перемещений, он генерировал между собой и приятелем проход, например, который транспортировал объект за секунду.

Кажется, я перестала дышать от удивления. Вода в железном походном кувшине начала полниться пузырьками, поднимающимися со дна.

Мне не верилось в то, что говорил Пью. Звучало сказочно.

– Люди творили и сотворяли, не переставая. Научились выдергивать музыку из снов: просто просили ИИ нырнуть в их последнее сновидение и переложить все в ноты на бумагу. Машины более не чадили вредоносными выхлопами, появились летающие скейты. На лица накладывали фильтры молодости в режиме реального времени – фантазия людей не знала границ. Судя по книгам…

– По каким таким книгам? – спросила я тихо. – Где ты обо всем этом читал?

– Неважно. – Пью был уклончив. – Мы сейчас не об этом. Так вот, ключи – такие ключи, как ты использовала, – создавались для того, чтобы сгенерировать нео-матрицу для конкретного человека. Для пользователя. Выделенный мир, в котором можно, убрав из поля зрения других людей, осуществить любые свои фантазии, прожить их и прочувствовать. Очень реалистично причем.

Выделенный мир? Я смотрела, как закипает вода. То есть сейчас мы находимся в сгенерированном лично для меня мире?

– Не очень, значит, моя фантазия была…

Эггерт не то вздохнул, не то фыркнул.

– Ты вообще создала это место из страха, из желания убежать. И наполнила его кошмарами. Знаешь, раньше эти ключи стоили очень дорого, да и сейчас. Их далеко не каждый мог себе позволить, и люди активировали их, чтобы испытать то, что не могли испытать в реальном мире. Нечто приятное, конечно. Потому как «настоящность» происходящего здесь зашкаливает. И, конечно, никто в здравом уме не стал бы создавать лабиринт, полный монстров, так как в этом случае получил бы отличную возможность многократно умирать, например. Подобную вещь сотворил бы только…

– Тупой человек, – подсказала я прямолинейно, когда Пью тактично сделал вид, что подбирает слово.

– Недалекий, да. Или мазохист. Или тот, у кого не было осознанности, – смягчил он последними словами смысл фразы.

Я хмыкнула.

Почти закипела вода, я достала из кармашка два шуршащих пакетика. И крайне сложно было не прислушиваться к звукам, издаваемым «монстрами», – казалось, они подходят все ближе. Я заставляла себя концентрироваться на кофе и голосе Эггерта. Встрепенулась вдруг интересная мысль: