Любовь загадочна когда она свежа (СИ)

Ученые, исследовавшие психологическую и духовные стороны жизни человеческой общности, определяют всю сексуальную жизнь материального мира как отражение сексуальной жизни духовного мира. Разнообразие и блаженство, присущие первой и второй, соотносят как гальку и золото, как количество воды в следе копытца бычка и пропасти океана, чьи перевернутые водные вершины глубоко врезались в землю. Обсуждая этот предмет, Шрила Прабхупада открывает, что тот, кто отдает предпочтение материальному сексу, но не изведал духовного блаженства, подобен человеку, пытающемуся наслаждаться иным полом, оставшись в одежде. Когда, развив духовные знания и чувства, он уже перестает отождествлять себя со своим вещественным телом и выходит из схем материалистичного мышления, осознавая себя, не ощущая себя иначе, как вечную душу, он уже может наслаждаться отношениями полов без одежды. Речь идет о замене материального тела на духовное, и, конечно же, духовное тело, прежде чем дать себя человеку во всем объеме, просит и ждет от него соответствующей подготовки. Трансцендентными должны стать склад ума и нрав, имеющие свои владения, голоса и влияние в нашей персональной комбинации тела и духа. Когда этот пьедестал развития спускается в виде длинного цветочного ковра-самолета, покрывая собой тропу судьбы человека, он становится способен испытывать полное разнообразие и полноценное половое наслаждение, не несущее чувств брезгливости, отвращения, осквернения, виноватости и других побочных эффектов, которые сопутствуют материальному сексу. И роль Чайтаньи Махапрабху как разумного отца заключается в том, что он дает детям, развившим сильное желание наслаждаться обсуждаемой здесь гранью жизни, информацию об этой стороне жизни с абсолютной точки зрения и путь достижения ее высших проявлений. Шри Чайтанья видится главой дома, дети из которого "приросли" в Мае к деревьям, растущим в красивом саду дома их жизни, чтобы есть незрелые в это время персики. Въевшаяся в язык оскомина, покрывшая его пленкой неприятности, провоцирует расстройство желудка и не дает им истинного наслаждения вкусам фруктов. Богатый и не скупой отец семьи пошел на рынок, купил сладких заморских плодов и принес детям. Нужно ли больше говорить о великодушии Шри Чайтаньи, одно упоминание имени которого неизменно отбрасывает светлую тень эпитета "Самое щедрое воплощение Верховного Господа"?

Тому, кто хочет развить в себе способность неизменно следовать высшему правилу вайшнавизма (всегда помнить о Боге и никогда не забывать), мы, с легкостью согласившись с чьим-нибудь мнением о нашей нескромности, рекомендуем эту книгу и ее предшественницу "Супружеская любовь во Вриндаване" как замечательное средство для памятования. Уму совсем нетрудно привязаться к стихам, сочиненным на родном или хорошо знакомом языке, а судить об этом мы можем по эффекту влияния песен. Они нередко, даже будучи мимоходом услышанные нами на улице, имеют свойство продолжать звенеть в нашем уме, обеспечив созвучностью рифм легкое запоминание строк. Составитель данных книг, которому многократно пришлось размышлять над каждым из их тридцати двух сотен стихов, столкнулся с явлением довольно-таки частого самопроизвольного звучания их строк в студии ума.

Наша попытка переложить описание вечных игр Вриндавана, традиционно описываемых поэтическим и философским санскритом, на аккорды лиры другого языка, не является новой в традиции бенгальского вайшнавизма. Столкнувшись с тем, что масса бенгальцев не хочет или не может изучать санскрит, но хотела бы развивать духовную любовь Вриндавана, Нароттама Даса Тхакур и Бхактивинода Тхакур создали по мотивам вечных развлечений Верховной Четы прекрасные бенгальские песни, а Кришна Дас Кавирадж еще до них, в шестнадцатом веке внес дар в поэзию бенгали, написав монументальное писание о жизни и учении Шри Чайтаньи - "Чайтанья Чаритамриту". Благодаря слушанию и пению их стихов каждый человек и в особенности знающий бенгальский язык, может развить любовь к Богу.

В культуре Древнего Индостана поэзия играла значительную роль и стояла выше прозы. Стихосложением описывали философию (Веды и Пураны), историю ("Рамаяна", "Махабхарата"), развлечения Божественной Четы ("Шримад Бхагаватам", поздней "Гита Говинда" и "Кришна карнамрита") и самые различные дисциплины знания, вкрапленные россыпями алмазов в эти и другие писания. Очевидно, что арийские брахманы отдавали лире приоритет перед пером. Трон этой исключительности поэзии поддерживали несколько слонов.