Любовь зла! Город драконов

– Конечно. А то как я буду стихи писать? Видишь ли, настоящему мастеру для стоящей поэмы нужно самое что ни на есть героическое приключение!

Я лишь покачала головой.

Наше милое уединение нарушила скрипнувшая дверь и ворчливый голос Жозефина.

– Тильда, так и знай, если ты внезапно прониклась остроухой прелестью пацана и тебе выжгла мозги ваша избранность – я тебя не брошу! Душевнобольных друзей не бросают!

Я, даже не оборачиваясь, чуть подвинулась освобождая место на подоконнике, на которое Жоз и запрыгнул.

– Красиво… – спустя полминуты резюмировал кот. – Но отдыхать нам тут недолго. Подслушал беседу Дэса с хозяином этой скалы. Наш дракончик выпрашивал позволения войти в Хаор с территории местного клана. И кажется ему таки дозволяют.

Значит, уже скоро…

* * *

Спать я ложилась в сорочке вопреки обыкновенному гораздо более обнаженному виду, когда на теле оставалась лишь тонкая маечка и шортики. Почему я вдруг озаботилась целомудрием? Просто четко помнила, что когда случилось прошлое рандеву с Тиролом, во сне я очнулась в тех вещах, в которых ложилась спать. Благо так как ночевали мы в палатке и спальнике, я не раздевалась.

А сейчас – мало ли.

И правильно! Совершенно правильно!

Потому что стоило мне смежить веки, как я ощутила, словно ухнула в глубокий темный колодец. И даже неба из него не видно… лишь мгла вокруг и ветер, что шевелит волосы и одежду.

Я не знаю сколько падала… наверное даже успела заскучать, потому, когда вокруг внезапно посветлело и проступили очертания уже знакомого капища, то я обрадовалась… но падение не прекратилось, хотя каменный пол покрытый ржавыми пятнами лишайника был всего в локте подо мной.

– Здравствуй, жрица, – звучно поприветствовал знакомый голос.

С некоторым трудом получилось слезть с воздушной подушки, и я развернулась к божеству.

На этот раз Тирол-из-Леса вольготно расположился на каменном постаменте в центре площадки. Ложем ему служил мох, темно-зеленый и даже на вид настолько мягкий, что мог бы соперничать с лучшими перилами, а на бедра обнаженного по пояс(в лучшем случае!) древнего было небрежно наброшено покрывало.

Совершенно чудное покрывало, кстати, сотканное из лепестков цветов.

Почему я так заинтересовалась покрывалом?

Рогатый бог был настолько совершенным образчиком мужчины что, даже вскользь глянув на мощную грудь, сильные руки и напряженный живот, мне жизненно важно было отвлечься на пересчитывание листков и пестиков.

– Тильда? – судя по насмешке в мягком баритоне, его божественная светлость являлась до отвращения догадливым мужчиной.

Вот гадство, а! Еще нянюшка мне говорила, что мужики туповаты и часто не понимают чувств женщин, потому им надо все говорить максимально кратко и понятно.

А у этого с толкованием моего смущения никаких проблем не возникло! Вот же… ископаемое.

– Здравствуйте, – со вздохом поздоровалась я, решительно переводя взгляд с васильков сразу на лицо Тирола.

– Как тебе мой подарок? – живо заинтересовался бог, и не дожидаясь ответа, закончил. – Хотя знаю, что отлично.

И тут я вспомнила!

Все вспомнила!

– Плохо он работает!

– В смысле? – на солнечной полянке разом помрачнело и стало душно, как перед грозой.

– В прямом, – чуть оробев, продолжила я. – С Таэрлином он ничуть не помог.

– А он тебя трогал? – лукавый прищур темных глаз бога и вкрадчивое мурлыканье. – Как мужчина женщину.

– Нет.

– Вот как начнет, а дубина не прилетит – так и будешь составлять мне официальную претензию, – явно издеваясь заключил боженька, а после невинно спросил: – Как у тебя дела? Все ли хорошо? Не обижают ли?

– С чего такой интерес? – настороженно поинтересовалась я, нервно сжимая пальцы на мягкой ткани сорочки и мимолетно удивляясь тому, насколько в этом сне все настоящее.

– Ну, ты у меня одна как-никак. Не могу же я совсем-совсем не интересоваться жизнью своей очень ценной единственной жрицы?

Стало неуютно. Я потерла одну лодыжку о другую, но тут за спиной раздался странный скрежет, словно камень шел трещинами, а после что-то сильно, но мягко ударило меня под колени и я, не удержав равновесия… села.

– Я подумал, что так будет удобнее, – с угрожающим гостеприимством пояснил Тирол.

Бог оттолкнулся рукой от ложа и неторопливо сел. Мышцы перекатывались под светлой кожей, покрывало сползло еще ниже… может попросить, чтобы на меня снизошло великое благо в виде одетого покровителя? Раньше я обнаженных мужчин видела только в морге на уроках анатомии, и само собой они никакого внутреннего трепета не вызывали. Разве что вполне понятные физиологические процессы, все же вскрытие – дело нелицеприятное, даже если проводится не твоими руками.

Впрочем, воспоминания о памятном подвальчике, где нам демонстрировали внутренние органы, пораженные разнообразными проклятиями, подействовали тонизирующе.

Решила, что самое безопасное место на теле у Тирольского духа это рога, я туда и посмотрела. Чуть поверх макушки, прямо меж ветвистых рогов.

Так, а теперь надо выдать нечто подхалимское.

– Светлейший Тирол, что вам надо?

Не получилось.