Любовь зла или Как полюбить козла (СИ)

Малийкина матушка побагровела, открыла рот, собираясь так обругать стражника, чтобы даже его внуки запомнили и правнукам передали, как нужно общаться с данной господарыней. Я поняла, что ещё немного, и вспыхнет такой пожар, по сравнению с которым вечное пламя, терзающее самых лютых злодеев, покажется уютным домашним очажком, и поспешно взмахнула руками, выпуская заклинание замораживания. Все, кроме меня, Черномора и Огнецвета застыли в тех позах, в каких настигло их заклинание, Малийка вообще на одной ножке замерла, к матушке бежала. Огнецвет вошёл в дом, крепко прижал меня к себе и жарко зашептал:

- Слушай меня внимательно, Радуга. С Пересветой, девицей, что мне матушка подобрала, я договорился, она ждёт тебя за городом, у корзинщика Плуга. Мешкать не стоит, Пересвета ждать не любит. Тебе нужно срочно, понимаешь, срочно покинуть город.

- А как же ты?

Знаю, вопрос глупый, а шевельнувшиеся в душе подозрения, что от меня хотят избавиться, и вовсе абсурдны, но любовь и здравый смысл очень плохо сочетаются, даже у ведьм, славящихся своей разумностью.

Огнецвет словно мысли мои прочитал, взял мои ладошки, поцеловал их и нараспев произнёс слова древней клятвы, связывающей жизни:

- На всех землях, во всех мирах, куда бы ни забросила нас судьба, я буду твой, а ты моя. И само время не сможет нас разлучить.

У меня от умиления даже слёзы на глаза навернулись, я судорожно вздохнула и прижалась к своему герою, который, к счастью, не растерялся и принялся осыпать поцелуями моё лицо. Я закрыла глаза, растворяясь в ласках, становящихся всё горячее, но с небес блаженства меня ринуло на землю недовольное фырканье Черномора:

- Мняу, конечно, всё р-р-равно, желания людей пер-р-ременчивее ветрау, но если одними постельными игрищами ваши намерения не огр-р-раничиваются, стоит спешить.

- Радуга, а давай мы его на воротник пустим, - с ноткой безнадёжности прошептал Огнецвет, неохотно выпуская меня из своих объятий, без которых мне моментально стало холодно и неуютно.

Я обхватила себя руками за плечи, покосилась на сердито распушившегося котяру и с сожалением вздохнула:

- Шкура у него слаба, вылезет быстро.

Черномор зло сверкнул глазами, припал к земле, яростно колотя хвостом и вытягивая когти, больше похожие на миниатюрные кинжалы.

- Да ладно, блохастый, не переживай, не тронем мы тебя, - Огнецвет протянул руку, чтобы снисходительно потрепать кота по загривку и едва успел отпрянуть в сторону, уворачиваясь от мелькнувшей в воздухе когтистой лапы.

- Морда, - прицыкнула я на кошака, - прекрати немедленно!

Заклинание замораживания с тихим плеском развеялось, Малийка приглушённо вскрикнула и упала на пол, господарыня Сладислава издала могучий, способный оборотня в глубокий обморок загнать, рык и двинулась к Огнецвету, не успевшему выйти из дома.

- А ну, пошёл вон, разгильдяй несчастный!

Блин горелый и зелье протухшее! Я поспешно перегородила разъярённой женщине путь и выпалила, молитвенно складывая ладошки:

- Господарыня Сладислава, прошу вас, не стоит так шуметь. Приказ составлен по всем правилам, и я вынуждена ему подчиниться.

Женщина мягко отодвинула меня в сторону, словно я была выпавшим из гнезда птенчиком, и спокойно, без всякой угрозы, пообещала:

- Не волнуйтесь, господарыня ведьма, сей миг никакого приказа не будет.

Я растерянно посмотрела на нахмурившегося Огнецвета, на посуровевших, приготовившихся к бою стражников, на бледную Малийку, безмолвно умоляющую меня о помощи, на предельно собранную, готовую, если будет нужно, и убивать Сладиславу, и решила из двух зол выбрать меньшее.

Заклинание избранной заморозки само собой слетело с моих губ. Стражники и Малийка застыли неподвижно, но господарыня Сладислава этого, похоже, даже не заметила, продолжая надвигаться на Огнецвета с неумолимостью лесного пожара.

- Господарыня Сладислава, стойте, - я взяла женщину за рукав, не столько пытаясь удержать (всё равно бесполезно), сколько привлекая к себе внимание. – Послушайте меня, буквально пара слов…

- Пары слов тут, Радуга, явно будет мало, - Огонёк вздохнул и взъерошил шевелюру.

Я замолчала, послушно уступая любимому право первой скрипки и искренне надеясь, что музыка в конце концов окажется свадебной, а не погребальной. Огнецвет мой манёвр понял, улыбнулся, кашлянул укоризненно, а потом выпалил без всяких предисловий:

- Радуга будет моей женой, а чтобы матушка моя не мешала, обвенчаемся мы тайно.

Господарыня Сладислава охнула и грузно осела на пол, прижимая ладонь к груди. Вид у неё был как у человека, поймавшего магическую молнию или стукнутого пыльным мешком из-за угла.

- Да что же ты творишь, дипломат несчастный, - прошипела я, бросаясь к Малийкиной матушке и похлопывая её по щекам, дабы привести в чувства.

- Ты же сама всегда говоришь, что самый короткий путь – прямой, - беззлобно огрызнулся Огнецвет. – И вообще тебе уже идти пора, Пересвета ждать не любит и не умеет, с неё станется плюнуть и уехать. Где мы её потом искать будем?

- Думаешь, эта невеста у твоей матушки одна на примете?