Любовная капитуляция

Мак-Адама.

—

Если хоть один волосок упадет с его головы,

Яков прикажет вас четвертовать или зажарить на

медленном огне.

391

—

После того как король кое-что узнает о своем

приближенном, едва ли он будет так за него мстить.

—

Долго вы будете морочить мне голову? Что вы,

черт возьми, задумали?! — взорвался Эндрю, чувствуя,

что с трудом сдерживает отвращение к своим мнимым

компаньонам.

—

Представьте реакцию короля, — со смешком

сказал Дуглас, — когда он узнает, что Донован Мак-

Адам — подлый изменник.

—

Чушь! Яков никогда в это не поверит.

—

Даже если, — мягко спросил Флеминг, —

подпись Донована будет стоять под копией нашего э-э...

с вами соглашения?

—

Так он и придет к вам, чтобы подписать себе

смертный приговор! Что-то не очень верится.

— Не придет, я согласен. Если только речь не идет о

жизни и чести его жены.

Мозг Эндрю лихорадочно работал.

—

Продолжайте, — сказал он, стараясь выиграть

время.

—

Если Донован захочет сохранить жизнь и честь

жены, ему придется подписаться под копией нашего

документа.

—

После чего, — продолжил Эндрю, — эта копия

вместе со столом полетит вам в лицо. А впрочем, даже

если он его подпишет, сразу по возвращении он изложит

обстоятельства подписания бумаги королю, который

доверяет ему куда больше, чем всем вам вместе взятым.

—

У него не будет возможности отречься от

подписи!

—

Убийство?

392

—

Совершенно верно. Мы не настолько глупы,

чтобы отпускать Донована живым.

Эндрю с минуту ходил по комнате, затем повернулся

лицом к лордам.

—

Во-первых, он не подпишет бумаги. Он никогда

не свяжет свое имя с изменой. Во-вторых, его связь с

женой была отягощена ссорами и раздорами. Что

поделаешь, ведь для леди Мак-Леод это был брак по

принуждению. Кроме того, и это самое важное, он

может явиться сюда с целой армией.

—

И снова промах, — с ухмылкой заметил Дуглас.

— Мак-Адам уже получил маленькую записочку,

прочитав которую сразу же отправится сюда... один и

без оружия.

—

Кроме того, — добавил Флеминг, — я был при

дворе уже после того, как вам пришлось оттуда

ретироваться, и самым внимательным образом следил за

семейными отношениями Мак-Адамов; вопреки общему

мнению, я пришел к выводу, что супруги очень любят

друг друга.

Эндрю вздохнул. Ему требовалось время, чтобы все

обдумать, а самое главное — найти способ пробраться

к Энн. Он должен был доказать, что ни в чем не виноват

перед ней. В бесполезности беседы с Кэтрин Крейтон не

сомневался. Ему необходимо было найти способ

освободить сестер и в тоже время спасти Донована.

—

Что ж, пожалуй, вы правы. И как вы все это

предполагаете организовать?

—

Мы дадим ему возможность побеспокоиться, а

когда он начнет сходить с ума от тревоги за жену, к

нему в руки попадет наш документ. Если я все

393

правильно рассчитал, на рассвете Донован будет стоять

у ворот.

—

А женщины?

—

Их здесь подержат в одиночных камерах —

для большего страха. Полагаю, к рассвету следующего

дня они скажут все что угодно, лишь бы их пощадили,

— небрежно отозвался Флеминг.

Эндрю чуть не улыбнулся наивности лорда: при всей

своей хитрости и изворотливости, заговорщики ни на

гран не поняли характеров сестер Мак-Леод.

—

Обе леди привыкли к удобству, — продолжал

Флеминг. — Целые сутки в заключении, без воды и

хлеба, под строгим надзором — это сломает их, и они

сделают все, что мы от них потребуем.

—

А что дальше станет с ними?

— Они обе такие милашки, — сладко сказал

Флеминг. — В общем, не беспокойтесь о них. Когда

Донована отпоют и похоронят, когда кончится траур по

случаю смерти Мэгги и ее сестер, обе выйдут замуж —

за лорда Дугласа и меня. Они хорошего происхождения,

приближены к королю — чем не жены для нас?

Оказавшись в ближайшем окружении короля, мы

быстрее и успешнее сумеем осуществить наши с вами,

сэр Эндрю, планы.

Эндрю изобразил на лице улыбку, хотя зубы у него

были сжаты от ненависти. Ему всегда было тягостно

общество этих беспринципных политиканов, но сегодня

оно оказалось просто непереносимым. Одной мысли,

что Энн и Кэтрин могут пойти под венец с убийцами и

изменниками, достаточно было, чтобы он закипел

яростью. Но пока оставалось лишь улыбаться и

поздравлять их с успехом.

394

Энн и Кэтрин не получили возможности перекинуться

парой слов, приободрить или утешить друг друга. Их

увели и заперли в одиночные камеры.

Первые минуты обе они были просто оглушены. Само

по себе похищение было шоком, но то, что они увидели

в замке, выходило за пределы всякого воображения.

Кэтрин была вне себя; она видела, какое потрясение

испытала при виде Эндрю сестра, и готова была убить

того за подлость и обман. Но тут же она ощутила свою

полную беспомощность — состояние, совершенно ей

несвойственное.

Энн же испытывала иные чувства: ею овладело

странное спокойствие. Момент сомнения в Эндрю

минул так же быстро, как и пришел. Она любила этого