Любовная мишень

— Я не собирался надоедать вам. — В голосе Энрико слышалась легкая досада. — Я думал, что вы спите в такой час. Я… не мог уснуть и вышел прогуляться… чтобы в голове прояснилось.

— А я сушу волосы. — Проведя пальцами по спутавшимся, все еще влажным прядям, Джейн закинула их за плечи. И только когда Энрико шумно выдохнул и отвернулся, она поняла, что это движение четко обрисовало ее грудь под тонкой тканью.

— На… надеюсь, вы хорошо провели вечер, — пытаясь скрыть смущение, сказала Джейн.

— Я пришел сюда не для того, чтобы описывать светскую жизнь. — У Энрико приподнялись уголки рта, и Джейн пожалела, что не надела халат… а еще лучше броню от горла до лодыжек.

— Но раз уж мы здесь… — Она быстро вздохнула, пытаясь восстановить душевное равновесие. — Если вы хотите, чтобы я извинилась перед графиней, сеньор, то я не могу этого сделать. Я считаю, что ее обращение с Марией бесчестно.

— К счастью, скоро это не будет иметь для вас значения, — заметил граф.

— Но… вы ведь не считаете, что девочку нужно отправить в эту ужасную школу? — Джейн закусила губу.

— Что бы я ни считал, окончательное решение будут принимать Паула и Антонио. А Мария только вредит себе, воюя с бабкой… хотя та и провоцирует ее, — быстро добавил он, видя, что у его собеседницы дрогнули губы. — Если вы действительно хотите помочь ребенку, держите ее подальше от Монсерат. Моя мачеха очень мстительна.

— Наверно, худшее, что я могла сделать, это броситься на защиту Марии, — подавленно сказала Джейн.

— Несомненно. — Энрико коротко вздохнул. — Когда я просил вас присмотреть за детьми, мне и в голову не приходило, с какими трудностями и сложностями это будет связано.

— Иначе вы дважды подумали бы, прежде чем делать такое предложение, — тихо закончила она.

— Да, — неохотно признался граф. — Но в тот момент, Дженни, это казалось единственно возможным решением. Откуда мне было знать, что из этого получится?

— Вы не должны осуждать себя… В жизни не все складывается так, как нам хотелось бы. — Джейн встала и пошла к двери флигеля. — Спокойной ночи, сеньор.

— Постойте… Вы еще будете счастливы.

Когда я сумею забыть тебя, то заживу спокойно. Но не раньше. Потому что без тебя счастья нет. Словно мне показали рай, а потом отправили в чистилище. Но зато я знаю, что такое счастье. Многие ли могут похвастаться тем же? Оборвав внутренний монолог, Джейн улыбнулась Энрико и расправила плечи.

— Все будет в порядке. А сейчас вам пора. Уже поздно…

— Да, — сказал он. — Слишком поздно.

Джейн вошла в комнату, зная, что Энрико идет следом. Закрыв за собой дверь, он оперся о нее спиной, посмотрел женщине в глаза и тихо сказал:

— Вы бы знали, как я хочу вас, Дженни.

Джейн внимательно посмотрела на него.

В янтарных глазах легко читались тоска и боль, которые сделали ее слепой и глухой к доводам рассудка.

Внутренне трепеща, она решительно стала расстегивать крохотные пуговки на ночной рубашке. Когда было покончено с последней, она сбросила с себя одеяние, и оно легко соскользнуло к ее ногам. Свет лампы озарял ее тело, и в глазах Энрико вспыхнуло пламя, от которого у Джейн закружилась голова.

Сальвадоре стоял неподвижно, ухватившись за косяк, и только пульсировавшая на горле жилка выдавала владевшее им напряжение. Было видно, как желание боролось в нем с чувством ответственности.

Джейн тихо и умоляюще произнесла его имя.

Энрико едва заметно покачал головой и выдохнул:

— Не могу, моя дорогая. Я не могу целовать вас и прикасаться к вам. Потому что стоит мне это сделать, и я овладею вами, а мы оба знаем, что не должны этого делать. Ни сейчас. Ни потом. Могу обещать только одно — я никогда не забуду этот миг. И всегда буду благодарен за то, что вы позволили мне запечатлеть эту прекрасную картину в своей душе.

А потом он повернулся и ушел.

Какое-то время Джейн простояла неподвижно, затем нагнулась, подобрала с пола рубашку и накинула ее на себя.

— Я тоже запомню звук закрывшейся за тобой двери, — прошептала она. — И не забуду его до самой смерти.

Глава 12

Беспокойный сон Джейн прервал настойчивый стук дождевых капель. На мгновение ей показалось, что она забыла выключить душ, но стоило выбраться из постели и раскрыть ставни, как она увидела за окном сплошную завесу дождя. Луна ночью была в дымке, и эта примета не обманула.

Дети капризничали.

— Теперь пикника не будет, — проворчал Себастьян.

Найдя в углу старый черный зонтик, напоминавший ворону, Джейн повела детей на виллу завтракать и лишь на полдороге поняла, что сейчас встретится лицом к лицу с Энрико.

Воспоминание об их ночном свидании жгло ее нестерпимой болью. Она предложила себя и была отвергнута. Не потому, что была нежеланна — пламенный взгляд и напрягшееся тело Энрико красноречиво свидетельствовали о его страсти, — но по чисто практическим соображениям.