#ЛюбовьНенависть

– Извинись, – вдруг сказал глухим голосом Данька.

– Слушай, чувак, я тебя знать не знаю, – с неприязнью посмотрел на него блондин, промокая салфеткой кровь на губе. – Я позволил тебе меня ударить, потому что спал с твоей девчонкой, хотя подчеркну – я о тебе не знал. Но извиняться – пошел-к а ты.

– Извинись, – повторил Клоун, глядя на рыжую.

– Дан, я… Прости, – сказала она тихо.

– Малышка, если ты идешь со мной – ты выбрала меня, – вмешался блондин. – Если остаешься с ним, оставь, пожалуйста, и все шмотки, которые я тебе купил. И телефон. Окей?

– Сейчас бы в двадцать первом веке содержанкой быть, – громким шепотом вставила Ленка, которая примчалась следом за мной, видя, что дело пахнет жареным.

– Извини, Дан, – тихо повторила Маргарита.

– Не передо мной. Перед ней, – вдруг Матвеев кивнул в мою сторону.

– Что? – опешила Шляпа.

Я тоже обалдела. Передо мной?..

– Не буду я перед ней извиняться, – дернула плечом рыжая.

Ее блондин, которому все это надоело, пошел к выходу. Маргарита последовала было за ним, однако Даня остановил ее жестом. А потом вдруг склонился к ее уху – мне сначала даже показалось, что он собирается поцеловать ее, однако этого не случилось. Он что-то тихо прошептал ей – я не разобрала ни звука. И Марго побледнела. Она уставилась на меня своими огромными синими глазищами и пролепетала:

– Извини, пожалуйста! Я не хотела!

И убежала следом за блондином, который недовольно оборачивался, поигрывая ключами от машины. А Данька – на нем лица не было – двинулся в другую сторону.

– Эй! – окликнула его я, но он даже не обернулся.

И я побежала следом за ним. Не могла оставить его одного. Не знаю, как это объяснить, но я чувствовала, что ему плохо. И эта глухая внутренняя боль, оплетенная яростью, передавалась и мне.

– Посиди с нами! Я тебе попить закажу! Или пиццу! – крикнула я.

Он так и не оборачивался, и мне пришлось обогнать его и встать, разведя руки в стороны. Только тогда Матвеев затормозил.

– Ты в порядке? – жалобно спросила я. – Дань, не переживай так. Она тебя не достойна. Не заслужила.

Он вдруг улыбнулся, и взгляд его стал таким теплым, что у меня защемило в груди.

– Не беспокойся, все хорошо.

– Точно?

– Точно. Спасибо тебе.

Даня вдруг заправил за ухо мою непослушную выбившуюся прядь. И от этого мимолетного прикосновения я вздрогнула. Меня словно пронзило солнечным лучом. И захотелось коснуться его лица – в ответ. Я с трудом сдержала себя.

– Я кажусь тебе… – Он не договорил – замолчал резко.

– Что? – прошептала я.

– Ничего, Даша. Я должен побыть один. Нужно успокоиться. Не хочу тебя случайно обидеть, – тихо сказал Даня. И я понимала его – в моменты ярости он плохо себя контролировал.

Даня осторожно отодвинул меня в сторону и ушел. А я стояла и смотрела вслед, будто зачарованная. К нему тянуло. И в какой-то момент я перестала понимать, что перевешивает в моей душе – симпатия или обида.

Глава 12 Песня ревности

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО в квартире Матвеевых вновь разразился скандал – Данька прошатался половину ночи непонятно где, даже не позвонив и не сказав, что задержится. Его телефон был недоступен, а близкие друзья не знали, где Даня находится. Обстановка накалилась до предела, и тетя Таня ночью готова была идти в полицию и подавать заявление об исчезновении подростка. Но дядя Дима, злой как волк, уговорил ее подождать до утра, решив, что сын загулял с какой-то компанией. Появление Даньки дома произвело фурор. Его мать и отец думали отчего-то, что он придет пьяный, однако он был трезв как стеклышко. Они так удивились, что даже зрачки у него проверили, а заодно руки и ноги на предмет того, не употребляет ли любимый сын каких-нибудь других веществ. Оказалось, что нет. Но это Даню ужасно задело – он заявил, что крайне разочарован в родителях, раз они думают о нем подобные вещи и не доверяют. А еще Даня не отвечал на вопросы, где был. И уставшим севшим голосом попросил оставить его в покое.

Наверное, ему было больно – сначала Каролина, потом Маргарита… Не знаю, любил ли он их, но предательство и расставание всегда неприятно. Кстати, спустя некоторое время от одноклассников я совершенно случайно узнала, где Данька был всю ночь, – оказывается, в каком-то круглосуточном спортзале, где до изнеможения бил боксерскую грушу.

Когда через день мы встретились на лестничной площадке, он быстро буркнул «привет» и испарился. Как будто бы и не он поправлял мне нежно волосы. Я знала, что он был сердит на меня из-за тех фотографий, был зол на ту, которую, как ему казалось, любил, он был в ярости от надменности парня-блондина. Но, подозреваю, больше всего его задело унижение. Его унизила и сама ситуация, и бывшая любимая, и ее хахаль, и, наверное, я. Вернее, тот факт, что я стала свидетелем этой сцены. Возможно, он думал, что я буду смеяться над этим. Но у меня и в мыслях не было подобного. Я всего лишь посчитала своим долгом рассказать ему о том, что увидела. Хотя, надо признаться, где-то в глубине души я испытывала чувство некоторого удовлетворения – ведь я оказалась права! Шляпа действительно показала свою истинную сущность.