Любовник из прошлого

Вместо того чтобы плавно опуститься на мягкое сиденье, – как было, когда я садилась в «корвет» Дэвида, – я неуклюже взгромоздилась на высокую скамью перед панелью управления; для этого мне пришлось изогнуть ноги под немыслимым углом. Не закрывая дверцу автомобиля, Шиа вручил мне свернутую газету и, перегнувшись через меня, некоторое время регулировал два непонятных рычага. Лишь только его тело прижалось к моемубедру, кровь жаркой волной прилила к моей шее, и лицо запылало.

Выпрямившись, он обратил внимание на мое возбуждение.

– Для человека, пускающегося во все тяжкие, вы слишком бурно на все реагируете.

Его взгляд скользнул по моим ногам.

– Вам крупно повезло: я джентльмен, красавица.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – сказала я, кокетливо забрасывая ногу на ногу, – но вы, кажется, никогда своего не упустите.

Он наклонился, чтобы закрыть мою дверь; его широкие плечи на мгновение загородили солнце.

– Именно поэтому я повторяю: вам крупно повезло, что я джентльмен. – Пьянящее тепло исходило от его тела. Я почувствовала, как струйка пота побежала у меня между грудями.

Засучив рукава, он прошелся вдоль автомобиля. Демонстрируя свое великолепно развитое тело, он проделал несколько гимнастических упражнений для рук. По опыту я знала, что он довольно долго и без напряжения может нести на руках взрослую женщину.

Со своего жесткого сиденья я видела, как он наклонился и стал запускать двигатель – вручную, с помощью причудливо изогнутой железяки; могучие мускулы его рук и спины выпирали из-под белой крахмальной рубашки. Если бы я еще сомневалась в том, что действительно нахожусь в прошлом, то теперь, наблюдая, как усердно ему приходится трудиться, чтобы запустить свою несчастную «Модель-Т», я окончательно убедилась бы в этом. Шиа был непредсказуем, но он был рядом, и он был настоящим мужчиной. Я представила, как снова лежу с ним в кровати, обнимая его мускулистое тело, и целую его так же яростно, как он меня. Мысль сумасбродная, но что будет, если я не смогу больше сопротивляться его горячим прикосновениям?..

Во рту у меня пересохло, и я облизала губы. Будто прочитав мои мысли, Шиа проследил глазами это мое нервное движение. Он бросил на меня мутный взгляд; в нем сквозила плохо скрываемая похоть. Это безумие, сказала я себе. Я должна думать о том, как выбраться отсюда, из этой ловушки прошлого, должна собирать по кусочкам свои детские воспоминания, а не плодить новые безумства. Я не могу позволить себе увлечься таким непредсказуемым, импульсивным человеком.

Но мое тело твердило иное. Меня все больше и больше тянуло к Шиа. Поняв это, я испугалась, ведь разум кричал, что мне необходимо вернуться домой, в мое время.

Двигатель закашлялся, подав наконец признаки жизни, и Шиа поспешно вскочил на сиденье, боясь, что капризный механизм заглохнет. Бесконечно долго Шиа нажимал на какие-то педали и рычаги, прежде чем с шумом, треском и жуткой вонью, щекотавшей мне ноздри, мы двинулись наконец вперед.

Проехав несколько кварталов, он остановился перед зданием, на котором красовалась вывеска «Меблированные комнаты», заглушил двигатель и установил ручной тормоз. Он явночто-то замыслил, но медлил в нерешительности.

– Это не аптека. Почему мы остановились здесь? – спросила я.

Он спустился с подножки и медленным шагом обошел вокруг автомобиля, став с моей стороны.

– Если вы хотите, чтобы я сопровождал вас в центр города, вам придется переодеться. Вам, женщинам, позволено теперь голосовать на выборах, но я не могу допустить, чтобы вы разгуливали перед публикой в таком виде.

Что за свинство! Неудивительно, что именно в это время женщины начали борьбу за свои права. Я прикусила язычок, убеждая себя, что у меня сейчас целая куча более важных дел, чем дискуссии с Шиа о правах человека. Но дудки: архаичное отношение Шиа к женщинам может нарушить мои планы, и не следует потакать ему. Не позволив ему распахнуть передо мной дверь, я вышла из машины с другой стороны. Все еще кипя от злости, я влетела по лестнице на веранду, уставленную плетеными креслами-качалками. Все кресла были заняты какими-то людьми вероятно, клиентами этого заведения, – которые, усиленно раскачиваясь, пытались таким способом справиться с жарой.

Какой-то чудаковатый старикашка зацепил меня тростью, когда я проходила мимо него.

– Кто эта красотка, Шиа? – спросил он.

– Веди себя прилично, Слай. Нет еще и полудня, а ты уже нализался. Это миссис Мэгги Вестшайр.

Все еще в раздражении, я решила наплевать на хорошие манеры и проигнорировала обоих, и молодого и старого.

На веранду вышла какая-то леди. Изысканная прическа из седых волос красиво обрамляла ее лицо – в отличие от моей безобразной медной гривы, которая, казалось, так и норовит сдвинуться куда-то в сторону. С волосами, закрепленными с двух сторон тонкими гребенками, и вереницей кнопок вдоль длинного, до полу, платья, она казалась ожившей картинкой с журнала мод начала века фасоны только для изысканной публики!

– Меня зовут Корнелия, – сказала она с улыбкой. Она придирчиво окинула меня взглядом, и я неприветливо посмотрела на нее.