Любовник леди Софии

- Я сделал это не ради него, я сделал это ради тебя.

- Знаю. И обожаю тебя за это. - С этими словами София легонько потянула за черный шелковый галстук, ослабляя узел.

- Только за это? - спросил Росс, еще крепче прижимая ее к себе.

- Нет, еще по тысяче самых разных причин, - сказала она и нарочно потерлась о него грудью. - Позволь мне показать, как я люблю тебя. Как хочу тебя. Как нуждаюсь в тебе.

Росс начисто позабыл свое первоначальное намерение отчитать супругу за ее своеволие. Вместо этого он стащил через голову рубашку и бросил на пол. Когда же он вновь повернулся к Софии, та уже улыбалась ему, одновременно и томно, и игриво.

- Не понимаю, что смешного? - спросил он и одним движением задрал ей к талии подол ночной сорочки.

- Просто вспомнила, как лондонцы говорят про своих жен - мол, от них мужьям одна головная боль, - пояснила она и шумно втянула в себя воздух, когда муж положил ей на живот руку. - Сказано прямо-таки про меня.

Росс лукаво посмотрел на нее и наклонился, чтобы поцеловать.

- Ну, в моем случае это не боль, такое еще можно терпеть, - заверил он ее и провел остаток ночи, усердно доказывая, что так оно и есть.

Эпилог

Когда на свет появилась их дочь, доктор Линли заметил, что это были первые роды в его практике, когда ему пришлось переживать в первую очередь за жизнь отца и лишь затем - за жизнь матери и ребенка. Несмотря на все уговоры и просьбы подождать за дверью, Росс упрямо отказался покинуть свой пост в углу спальни. Он сидел в кресле с прямой спинкой, вцепившись в подлокотники с такой силой, что, казалось, благородное полированное дерево вот-вот треснет и разлетится в щепки. И хотя лицо его ничего не выражало, София кожей чувствовала, что ее муж боится. В промежутках между схватками она пыталась уверить его, что за нее не надо переживать, что хотя ей и больно, но эту боль можно терпеть. Однако вскоре роды потребовали от нее полной сосредоточенности, и она почти позабыла о том, что Росс находится здесь же, в комнате.

- Вы держитесь на редкость стойко. Почти никаких криков, - похвалил свою пациентку доктор Линли и улыбнулся, чтобы приободрить. - Но если боль станет нестерпимой, не стесняйтесь, кричите, это помогает. Знаете, в моей практике были случаи, когда на этой стадии родов женщины осыпали меня и моих предков самыми крепкими словечками.

София негромко хихикнула и покачала головой:

- Если я закричу, мой муж упадет в обморок.

- Ничего, это не смертельно, - довольно сухо отозвался доктор.

Ближе к концу родов, когда боль уже невозможно было терпеть, София закричала. Линли, поддержав пациентку под плечи, поднес ей почти к самому к лицу влажный носовой платок.

- Подышите через него, - негромко сказал он.

София подчинилась, вдыхая сладковатый аромат, от которого слегка закружилась голова. Боль тотчас отступила, и в какой-то момент она даже ощутила нечто вроде приятного опьянения.

- Спасибо, доктор, - поблагодарила она врача, когда тот вновь поднес ей к лицу смоченный платок. - Что это?

Но в тот же самый момент рядом с кроватью роженицы вырос Росс. Вид у него был настороженный.

- Это не повредит матери и ребенку? - спросил он.

- Ничуть, - заверил врач. - Это всего лишь эфир. Некоторые специально вдыхают это летучее вещество, чтобы испытать приятное опьянение. Один из моих коллег, Генри Хилл Хикман, предложил использовать эфир для снятия боли в зубоврачебном деле. К сожалению, на сегодняшний день мало кто из врачей обратил внимание на болеутоляющие качества эфира. Я уже несколько раз использовал это средство для облегчения родовых мук, и, как мне представляется, оно действует весьма успешно и не имеет побочных эффектов.

- Я против, чтобы на моей жене проводили эксперименты, - начал было Росс, но в этот момент София испустила очередной крик боли.

- Не слушайте его, - обратилась она к врачу, хватая Линли за руку. Где ваш платок?

Она сделала еще несколько глубоких вдохов, напряглась, и Амелия Элизабет Кэннон появилась на свет.

На следующий день София сидела в кровати и кормила грудью крошечного темноволосого младенца. Росс сидел тут же, с ней рядом. Оторвав глаза от новорожденной дочери, София улыбнулась мужу слегка виноватой улыбкой. Нет, в душе она была на седьмом небе от счастья, радуясь тому, что у нее родилась дочь, но традиционно считалось, что в качестве первенца жена обязана подарить мужу сына, наследника. Разумеется, Росс, как истинный джентльмен, не стал показывать ей, что разочарован рождением девочки. Однако Софии было известно, что все семейство Кэннон ожидало появления на свет продолжателя рода.

Росс в задумчивости провел пальцами по темным шелковистым волосам на головке младенца.

- Вот увидишь, в следующий раз у нас будет сын, - попыталась приободрить его София.

- Я буду рад и еще одной дочери.

Хотя слова мужа не развеяли ее сомнений, София улыбнулась:

- Росс, это так благородно с твоей стороны, но ведь ни для кого не секрет, что...