Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)

Его слова захватили Клэр врасплох. Она судорожно сжала сумочку, лежавшую у нее на коленях. Сама она не менее остро ощущала потребность в нем, однако это не имело отношения к чисто физическому желанию. Ей хотелось быть рядом с Рэнди, хотелось ощущать тепло и безопасность, которые она чувствовала только в его присутствии.

– Похоже, я начал в тебя влюбляться, – заметил Рэнди. На щеках у него по-прежнему алел румянец.

– Полагаю, эти отношения были крайне важны для нас обоих, – мягко сказала Клэр, – только по разным причинам. Я полюбила тебя едва ли не с первой встречи. Но я говорю сейчас не о влюбленности. Просто ты показался мне таким надежным и таким… знакомым. У меня вдруг возникло чувство, будто я обрела давно потерянного брата.

– Понятно, – печально улыбнулся Рэнди. – Что ж, в этом случае нам и правда лучше расстаться, поскольку мои чувства к тебе были далеки от братских.

Клэр молча теребила свою сумочку.

– А как насчет тех видений, которые тебя донимали? – спросил Рэнди.

– Постараюсь игнорировать их, – ответила Клэр. – Хочу стать такой, какой я была до всех этих событий.

–  Жизнь – это карусель, – запел внезапно Рэнди. Его глубокий, бархатистый голос мгновенно заполнил всю комнату.

– Перестань, – Клэр не могла скрыть своего расстройства. – Мне казалось, будто я приблизилась к чему-то очень важному. Да, это пугало меня до слез, но в итоге, думаю, я бы только выиграла.

– Я тоже так думаю. Может, в один прекрасный день тебе хватит смелости встретиться с этим лицом к лицу.

Раздался стук в дверь, и на пороге появилась та самая женщина, которая встретила Клэр в ресторане.

– Прошу прощения, Рэнди, – сказала она, – но тебя ждут на кухне.

Рэнди кивнул. Женщина вновь скрылась за дверью, а Клэр с неохотой встала.

– Мне будет не хватать тебя, – промолвил Рэнди.

– Мне тоже, – она взялась за ручку двери.

– Твой Джон – настоящий счастливчик.

– Спасибо, – вымученно улыбнувшись, она вышла из кабинета.

Оказавшись на улице, Клэр неспешно зашагала к машине. Вечерний воздух приятно холодил ей лицо.

Миссис Растед.

Клэр замерла на полпути. Перед глазами всплыла отчетливая картинка. Пожилая женщина склоняется над столом, чтобы помочь ребенку с задачей. Ее учительница в пятом классе. Очки в толстой оправе, седые волосы. Однажды она едва не наорала на Клэр за то, что та точила карандаши во время тихого часа.

Ей тут же захотелось вернуться к Рэнди и сказать, что она вспомнила свою учительницу. Тот, без сомнения, обрадуется. Начнет задавать Клэр вопросы, вытягивать из нее другие подробности… Но это будет нечестно по отношению к нему. Отмахнувшись от полузабытых образов, она вновь заспешила к машине.

26

От Джереми до Сиэтла 1962 г.

Первые несколько дней, пока они ехали с отцом через всю страну, Ванесса плакала практически безостановочно. Она рыдала в машине и в тех городках, куда они заезжали, чтобы переночевать. Пристроившись в гостиничном номере на своей половине кровати, она плакала и плакала, пока сон не избавлял ее от боли. Сама эта боль, как физическая, так и эмоциональная, была для нее чем-то новым и непривычным. Ничто в ее жизни не могло подготовить девочку к этому опыту. Лен, погруженный в собственные переживания, даже не догадывался о глубине страданий своей дочери. Знай он о том, как ей плохо, он бы постарался что-нибудь сделать. Лен не был злым человеком. Он просто оказался в замкнутом кругу собственных надежд и разочарований.

Первые дни Ванесса все ждала, что полиция вот-вот остановит их. Нельзя же просто так взять и увезти ребенка. Но патрульные машины спокойно проезжали мимо, не обращая на них никакого внимания. Вечером, в гостиничном номере, Ванесса с нетерпением ждала стука в дверь: она надеялась, что Мелли сама появится на пороге и потребует назад свою дочь. Но дни сменяли один другой, а Мелли так и не появилась. Ванесса старалась справиться с обидой и недоумением. Хорошая мать наверняка попыталась бы отыскать своего ребенка.

Лен поначалу болтал практически безостановочно. О Мелли он говорил такое, во что Ванесса не могла и не хотела поверить. Лен курил сигарету за сигаретой, щелкал кнопками радио, а порой даже принимался плакать – совсем как ребенок. И он ничем не мог помочь своей дочери, когда та просыпалась среди ночи от терзавшего ее кошмара. Лен пытался обнять ее и успокоить, но Ванесса вырывалась из его рук и бежала в ванную, где и проводила остаток ночи. Пожалуй, не стоило забирать ее с собой. Лен обожал свою младшую дочь, однако двигала им не столько любовь, сколько желание отомстить Мелли.