Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)

– Эти странные проблески воспоминаний – так по крайней мере я их называю. Мой друг предположил, что память подкидывает мне какие-то фрагменты из прошлого. Но может быть и так, что это просто мое воображение.

– На что они похожи? – спросила Дебра.

– Мне бы не хотелось говорить о них сейчас, – покачала головой Клэр. – Не хочу вдаваться в детали.

– А если в целом?

– Ну, все это достаточно странно. Иногда эти образы выскакивают словно бы из ниоткуда. Другой раз что-то провоцирует их появление. Самое ужасное произошло пару дней назад в Монтичелло. Я увидела кое-что – так, одну архитектурную особенность. Но меня это настолько потрясло – сама не знаю почему, – что меня тут же стошнило.

Дебра нахмурилась.

– Представляю, в каком замешательстве вы были.

– Да, но все это теперь позади.

– Правда?

Клэр хотела кивнуть, но тут же поморщилась.

– Вы правы, теперь я боюсь, что это повторится снова. Подобные ощущения накатывают внезапно, и я могу оказаться в этот момент на какой-нибудь важной встрече или в магазине…

– Или у меня в офисе?

Клэр почувствовала, как краснеет.

– Да, – вымолвила она.

Дебра сочувственно улыбнулась.

– Туалет сразу за дверью в кабинет, а мусорная корзинка – в метре от вашей ноги.

– Спасибо, – Клэр постаралась усесться чуть свободнее, но тут же вновь сдвинулась на краешек дивана.

– Стало быть, эти воспоминания как-то связаны с вашим прошлым?

– Это не столько воспоминания, – сказала Клэр, – сколько обрывочные образы. И я не улавливаю никакой связи между ними и моим прошлым. Поначалу мне хотелось, чтобы они исчезли. Перестали меня донимать. Но раз уж этого не произошло, мне важно понять их. Я должна разобраться, к чему они ведут. С другой стороны, меня это ужасно пугает, – Клэр вздохнула. Вряд ли она сможет когда-нибудь всерьез обсуждать свои видения с Деброй.

– Что ж, ваши чувства вполне понятны, – промолвила Дебра. – Однако воспоминания, которые мы заблокировали по тем или иным причинам, начинают тревожить нас только тогда, когда мы к ним готовы.

– Не уверена, что я так уж готова, – покачала головой Клэр. Она пересказала Дебре сон, который видела прошлой ночью. Во сне она стояла на кухне. Двери шкафчиков были открыты, а за ними зияла непроницаемая тьма – вроде той, какую она увидела за овальными окнами в спальне Томаса Джефферсона. Клэр обошла всю кухню, решительно захлопывая шкафчик за шкафчиком и повторяя: нет, нет, нет.

Дебру это заинтриговало.

– Как вам кажется, что может открыться за вашими воспоминаниями? Чего вы так боитесь?

Клэр молча изучала свои руки. Что она боялась узнать? Что ее жизнь была вовсе не такой, какой казалась? Что ее детство не было безоблачно счастливым, как не был таким и ее брак?

– Даже не знаю, – промолвила она.

– Скажите, Клэр, вам не пришлось пострадать в детстве от насилия?

Она с удивлением взглянула на Дебру.

– Сексуального, вы это имеете в виду?

Дебра пожала плечами.

– Нет, не было никакого насилия. Ни сексуального, ни вербального, ни физического. И в тех образах, которые я вижу, нет ничего насильственного или жестокого.

Кровь на белом фарфоре.

Клэр нервно дернулась, словно пытаясь отогнать от себя непрошеное видение.

– Я только что видела… – она покачала головой.

– Какой-то образ?

– Да. Простите, но я не хочу говорить об этом.

Если бы здесь был Рэнди, она смогла бы разговориться.

– Все в порядке, – Дебра внимательно изучала ее лицо. – Что вы помните из своего детства?

Клэр отвела взгляд.

– Помню, что это было замечательное время. Все лето я проводила на ферме у бабушки с дедушкой, и жилось мне там просто здорово. Впрочем, – взглянула она на Дебру, – были у меня в детстве и неприятные моменты, вроде развода родителей. Я о них знаю, однако, совершенно не помню.

– Ваши родители живы?

– Нет.

– Когда они умерли?

– Около десяти лет назад.

– А от чего они умерли?

– От чего умер отец, я не знаю. Мы с ним совсем не виделись. А мать умерла от рака легких.

– У вас были хорошие отношения с бабушкой и дедушкой?

– Прекрасные! Особенно с дедом. Он вырезал для каруселей деревянных лошадок, так что общаться с ним было одно удовольствие.

– Могу представить, – Дебра глянула на нее с новым интересом. Она стала расспрашивать Клэр про деда и его карусель. Клэр отвечала, но без особого воодушевления. Она понимала, что Дебра использует эту тему, чтобы дать ей возможность расслабиться. Как бы ей хотелось, чтобы задумка психотерапевта сработала!

– Сколько лет вам было, когда умерли бабушка с дедушкой? – спросила Дебра.

– Мне тогда было… – Клэр вдруг осознала, что в ее памяти существует серьезный провал. Она прижала пальцы к вискам, пытаясь собраться и ответить на вопрос. Через несколько секунд она вновь взглянула на Дебру. – Я не помню.

Было видно, что ее ответ озадачил Дебру.

– А вы помните, как они умерли? – поинтересовалась она.

Клэр вновь принялась напряженно рыться в памяти, и на этот раз ей удалось откопать частичку правды.

– Моя бабушка умерла во сне, – объявила она.

– От чего?