Любовник поневоле

Павел внезапно вспомнил разговоры последних дней с Ириной. Почему это обе упорно говорят о ребенке, нет ли здесь какой-то связи? Он вдруг почувствовал, что слишком далеко заходит в своих подозрениях — при чем тут Ирина? Скорее всего мозг уже отказывался воспринимать реальность, видя во всем подвох. Но, похоже, сейчас она не врет. Так может?.. Он решился:

— Слушай, Аленка, я тебе поверю и на этот раз. Только давай мы с тобой договоримся.

— О чем? — насторожилась она.

— Я дам тебе денег, много денег, куплю квартиру в Москве, машину — все, что захочешь. Только отдай мне этого ребенка, откажись от него. Мы с Ирой усыновим его, он ни о чем не будет знать…

— Заткнись! — Она вдруг заплакала. — Так ты думаешь, что я все это сделала из-за денег? Как ты мог, как ты мог? Я же люблю тебя, а ты тычешь мне свои вшивые деньги! Мне нужен только ты, и я получу тебя, можешь не сомневаться. У меня родится здоровый, красивый малыш, от которого ты будешь без ума. И вынужден будешь взять и меня — с ним вместе. А про то, чтобы я отдала своего ребенка твоей мадам, забудь. Никогда этого не будет, никогда — заруби ты себе это на носу или сунь ей в одно место все свои квартиры, тачки и баксы, она же все это так любит!

— Чего же ты хочешь? — спросил он устало.

— Тебя. Хочу, чтобы ты ушел от нее и пришел ко мне. Только в этом случае ты сможешь рассчитывать на ребенка. А нет — так ты никогда не увидишь его, ты даже не сможешь доказать, что это твой ребенок. Я запишу его на имя своего мужа. А пока ты снимешь мне квартиру, где я буду жить до родов, и будешь заботиться обо мне. Пока не разведешься. Надеюсь, наш ребенок не будет внебрачным — у тебя впереди еще семь месяцев. Она ничего не узнает от меня. Пока.

— Я сниму квартиру и дам тебе все, что нужно, — медленно проговорил Павел. — А там посмотрим.

— Что ж, посмотрим.

Алена встала. На мгновение его глаза задержались на ее животе, хотя он был еще абсолютно плоским. Мелькнула мысль: где-то там копошится крошечный комочек, его ребенок, его малыш, уже бьется сердечко. Он почувствовал волнение. Но сдержался — она что-то почувствовала, и торжествующая улыбка появилась на ее губах.

— Завтра я поеду в агентство и сниму квартиру. У тебя есть какой-нибудь номер телефона?

— Нет, я сама позвоню. Кстати, купи мне мобильник. На него и будешь звонить.

Она повернулась и вышла. В ее походке действительно появилось что-то новое — это была поступь женщины, чувствующей себя победительницей.

Павел сел в кресло, закурил. Механически отметил, что стал много курить в кабинете. Надо было собраться с мыслями. Надо было позвонить Сергею и попросить его подыскать ей квартиру. Но, сам не отдавая себе в том отчета, он чувствовал внутри только ликование: у него будет ребенок. Алена вновь правильно все рассчитала — она слишком хорошо его знала, эта мерзавка, которая станет матерью его малыша. И огромное чувство радости постепенно заполняло его целиком. Надо было от него избавиться, прежде чем он поедет домой, иначе он не сможет сдержаться при жене. Нельзя допустить, чтобы она что-то заподозрила, иначе он не сможет устоять перед ее напором и выложит все.

Павел не представлял себе, что именно он собирается делать. Прежде он точно знал одно: он никогда не оставит Ирину. Теперь к этому прибавилось еще одна уверенность: он получит своего ребенка, чего бы то ему это ни стоило. Как именно — вопрос уже второстепенный.

Он не стал звонить Сергею — завтра. Почему-то хотелось подольше подержать эту новость только в себе, не рассказывая никому.

9

Павел приехал домой поздно, к половине одиннадцатого. Ирина сидела в гостиной, читала. Муж подошел к ней, сел рядом, прижался.

— Ты знаешь о том, как я тебя люблю?

— Не знаю. — Она приняла игру, и ему стало радостно. Если бы ей можно было рассказать о том, что у них будет ребенок! — Ты мне давно не говорил.

— Я люблю тебя очень сильно, очень-очень. И мы всегда будем вместе.

— А почему ты об этом говоришь? Что-то угрожает этому?

Павел понял, что допустил ошибку.

— Этому никогда и ничего не будет угрожать, милая. Я, во всяком случае, не допущу никаких угроз. А ужин есть? Я голоден.

Она поняла, что он переводит разговор на другое и опять поддержала его:

— Я приготовила бутерброды и салат. И купила фрукты. Если хочешь что-то более существенное — посмотри в холодильнике.

— Не хочу. А ты не посидишь со мной? Кстати, почему не пошла к врачу?

Она не сразу ответила, расставляя на столе приборы. Достала из шкафа красное вино.

— Я… не смогла. Надо бы вместе пойти. Давай не будем ничего форсировать, ладно? Надо вначале подумать, как именно мы это сделаем, никто ведь не будет решать это за нас.

Для нее все это было слишком серьезно, а для него уже нет. К тому же у него появилось ощущение, что что-то все-таки между ними проскочило и оттого появилась некая недосказанность. С его стороны все ясно, но что-то было не так и в ее поведении. Неужели… Но откуда? Серега? Вряд ли. Впрочем, может, ему только кажется — на воре-то всегда шапка горит.

— Как скажешь. А в офисе как дела?

— Нормально.